Гладиатор (СИ)

Признавшись, мне стало легче, я шумно выдохнул.

Он поднялся на локти и вглядывался в полумрак, рассеиваемый тусклым оконцем высоко под потолком.

Он прав, собственное имя я тоже потерял, вместе с остатками души, что у меня отняли самые дорогие люди на свете, один был со мной так долго, как билось моё сердце, а без другого оно биться не сможет…

Глядя в любимые глаза, я вслепую шибанул наотмашь по стеклу. Зеркало треснуло и разлетелось. Тор вскочил и ринулся ко мне. Я схватил осколок величиной с ладонь и крепко сжимая оружие, выставил вперед.

— Дэль, малыш, прекрати, — он медленно переместился на шаг ближе. Я сжал осколок сильнее, горячее тепло согрело ладонь, глухие капли стукнулись о земляной пол. — Дэль, иди ко мне, — он без опаски шел прямо на меня, смертельно острый кусок стекла для него не имел значения, он будто его и вовсе не видел.

— Думаешь, ты сильнее, альфа?! — с вызовом бросил я и приставил острие к собственному горлу. Зубы в оскале, дыхание сбито… почти конец…

Он застыл, его дыхание замерзло на губах.

— Дэль, что ты делаешь, солнышко?

Я все решил… меня предали, меня использовали… ненавидеть себя сильнее я не умею. Край пропасти разверзся перед глазами, и я был готов в неё шагнуть… Ненавижу… ненавижу вас всех… ненавижу себя…

Разговор

POV Ада.

Дверь распахнулась, и в комнату влетел папа, должно быть слышал, как разбилось стекло. Увидев мои бешеные глаза, стекло, зажатое в руке у горла, и алую кровь, стекавшую по бледной коже, он задохнулся и замер там, где стоял.

— Ад, — тихо сорвалось с когда-то любимых губ.

— Ненавижу, — руки тряслись, но я тверд в своей решимости, и сил на последний удар хватит. — Ты меня предал. Я тебя ненавижу.

Папа пошатнулся и бессильно осел на колени у моих ног.

— Ты прав, Ад. Я не стою ничего, кроме твоей ненависти.

Он не пытался бороться или остановить меня, слезы тихо расчертили его изможденное лицо, он будто постарел за те четыре дня, что я его не видел. Медленно подняв руки, он убрал потускневшее золото волос назад в хвост и, отклонив голову, выставил шею.

— Забери меня с собой, Ад. Без тебя я все равно не сумею жить.

От страшной просьбы я дернулся.

Неужели он и правда считает, что я смогу выполнить его просьбу, что я смогу отобрать его жизнь?!.

Меня затрясло.

Папа заглянул мне в глаза, медленно протянул руку и, взяв мое запястье, оторвал осколок от собственного горла, приставив к своему.

— Пожалуйста, Ад. Начни с меня. Не заставляй меня смотреть, как ты сделаешь это.

Крупная дрожь пробрала до костей. Я задергался. Задохнулся.

Папа!!!

По лицу потекло что-то горячее, обжигающее.

— Папа, папочка, нет!

Я рванул осколок в сторону от белоснежной кожи и в немом ужасе уставился на того, кого люблю больше жизни.

— Сыночек, я не смогу без тебя. Пожалей, забери с собой, — он шептал так тихо, а в его глазах отражалось то, что и всегда… любовь… любовь ко мне.

Стекляшка выпала из рук.

Я кричал.

Кричал так громко, как никогда…

Я бился в любимых объятьях, я стонал, мне было так больно…

Господи…

— Пап, зачем… — голос пропал, и все же… — зачем ты предал меня, папочка…

Он крепко прижимал меня к себе, крупная дрожь выкручивала суставы, я не мог двигаться, не мог дышать, не мог жить…

— Зачем?

— Прости меня. Прости меня, пожалуйста, — он целовал мое лицо, затем снова душил в объятьях. — Прости, мой хороший. Прости, я поверил, что он твоя пара, что он сможет вылечить твою душу, прости, мой родной… послушай меня, послушай меня немножко… помнишь тот день, когда он говорил со мной, а вы с братом ждали в саду… помнишь…

* * *

Месяц назад.

— И о чем же вы хотели поговорить со мной? — Оринг настороженно глядел на Торциуса. Его сердце не раз трогало опасение, что его ежедневные визиты не напрасны.

— Я хотел бы попросить руки вашего сына.

Оринг напрягся. Страхи обретали реальность… Но императору не нужно было его разрешение, и все же он просил…

— Он обещан другому, в следующем году у него свадьба.

— Уже, нет.

Омега напрягся.

— Могу я узнать, чем вызвано ваше желание связать судьбу с моим сыном? — от напряжения на лбу выступила испарина.

— Конечно, — Тор уверенно глядел на герцога, ни тени улыбки или лукавства. — Ад — моя пара.

Герцог встал с ложа и прошел вдоль стола.

— Простите, что проявляю неучтивость, но вы уверены? — беглый взгляд на альфу.

— Абсолютно.

Сцепив руки в замок позади, Оринг снова прошелся вдоль комнаты.

— Сложно поверить в такое совпадение, — размышлял он вслух. — Офиару пара вашего генерала, а мой сын ваш… — от этих слов Орингу стало дурно. — Вы же понимаете, что в это совпадение трудно поверить? — он хотел сказать невозможно.

Оринг боялся, что император придумает какой-нибудь изощрённый способ отомстить Аду за наглость… но такой?

Возможно, он не мог лишить его жизни, потому что тот является братом супруга генерала, с которым, как догадался герцог, они друзья, но связав его браком, он будет волен делать с Адом все, что захочет… и все же, зачем так усложнять себе жизнь?..

— Лично я не вижу никакого совпадения, скорее обыденность.

Оринг перестал расхаживать.

— Боюсь, я вас не совсем понял.