Гладиатор по крови

С гортанным рыком солдаты его обрушились на рабов, продвигаясь в сторону их вожака. Ближайшие из нападавших повернулись и бросились наутек, в спешке мешая друг другу. Трое из них, споткнувшись, повалились в жесткую траву. На мгновение задержавшись, Макрон пронзил мечом одного из них, пытавшегося подняться и уже вставшего на четвереньки. Меч глубоко ушел между лопаток неудачника, и раб рухнул плашмя, едва Макрон вырвал клинок и бросился вперед, вопя во весь голос. Силы рабов, пусть и не обремененных панцирями подобно солдатам вспомогательной когорты, подтачивал изнурительный многолетний труд; среди них были и немолодые люди. Так что римляне косили их без труда и пощады. Макрон вместе со своими людьми бежал вдоль дороги, убивая всякого, кто попадался им навстречу.

Вражеский предводитель извлек меч и приказал своим сподвижникам остановиться и сопротивляться. Стоявшие возле него хорошо вооруженные люди сомкнулись вокруг своего вождя, достали мечи и приготовились к схватке. Когда первые из беглецов оказались возле него, предводитель яростно обругал их. Встретив такой свирепый отпор, они повернулись к римлянам лицом, образовав грубое подобие строя, способного сопротивляться даже столь разношерстным оружием. У некоторых в руках были одни только подобранные с земли камни, другие стояли перед солдатами вспомогательной когорты с пустыми руками.

Макрон решил, что три его десятка добились всего, чего можно было достичь за счет внезапности. Дальнейшее преследование врага только утомит их, а теперь, когда рабы повернулись к ним лицом, эффект неожиданности оказался полностью утраченным. Тяжело дыша, центурион остановился.

— Двенадцатая, стоять! Стройся возле меня, ребята!

Вырвавшиеся вперед его люди прекратили погоню и торопливо собрались вокруг Макрона. Горстка сорвиголов успела забежать подальше, прежде чем они увидели выжидавший вражеский строй. Тут они остановились и отошли на надежное расстояние от врага, прежде чем трусцой присоединиться к своим товарищам, выстроившись в одну линию по обе руки центуриона.

— Живо! — закричал им Макрон. — Живо… как только можете!

Один из рабов выкрикнул оскорбление вслед отступавшим римлянам, однако кровь, стучавшая в ушах Макрона, помешала ему вдуматься в смысл ругательства. К брани присоединились новые голоса, и буквально за мгновение воздух наполнился презрительными воплями, насмешками и свистом рабов, провожавших отодвигавшихся римлян. Отступая к основной колонне, Макрон не мог сдержать язвительной улыбки. Вопреки поднятому гвалту, рабы отнюдь не стремились бросаться вслед за римлянами и прогонять их обратно к фургонам. Должно быть, то же самое ощущал и их вожак, понимавший, что возможность для контратаки вот-вот ускользнет из его пальцев. Окликнув приближенных, он зашагал вперед сквозь непоседливую массу рабов в сторону солдат, призвав остальных следовать за ним. Они выходили вперед сперва по одному, а затем уже толпой направились в сторону уступавших в числе римлян.

— Вот дерьмо, — выругался Макрон. — А я думал, что они нескоро оправятся от испуга.

Глянув через плечо, он заметил, что колонна успела продвинуться вперед за время их короткого и отчаянного натиска. Теперь его солдаты поравнялись с последним из фургонов, а остальные десятки центурии выполняли приказ, держась возле животных, увлекавших вперед возы.

— Хорошо, ребята! — гаркнул Макрон. — По моему приказу поворачиваемся и бежим к последнему фургону. Там становимся в арьергард… Исполняй!

Повернувшись на месте, они пробежали пять десятков шагов свободной земли, отделявшей их от конца колонны. За спиной римлян рабы с радостным воплем бросились в погоню за Макроном и его людьми, перепрыгивая через убитых собратьев. Как только солдаты вспомогательной когорты оказались возле последнего фургона, Макрон повернулся и выставил вперед щит. Солдаты выстроились по обе стороны от него, образовав плотную стену щитов, готовую принять на себя натиск нападающих. Первый из рабов ударил в щит Макрона грубой дубиной. Мгновение спустя в бой вступили уже все его люди, отражая удары, коля мечами, отступая, оставаясь рядом с возами. Предводителя рабов Макрон заметил справа от себя, вступившим в поединок с крепким солдатом когорты. Раб пытался обнаружить брешь между щитами, чтобы нанести удар своим мечом — прекрасно украшенным мечом гладиатора, блиставшим под вечерним небом. Солдат сделал выпад, и раб непринужденно уклонился в сторону, прежде чем ответить собственным выпадом, едва не попав в лицо римлянину; острие чиркнуло по наличной гарде. Раб посмотрел в сторону Макрона, на мгновение их взгляды пересеклись. В глазах врага промелькнул огонек узнавания, Макрон в этом не сомневался.

После этого серией яростных ударов раб отогнал своего противника к самому борту воза. Солдат слишком поздно заметил опасность, и сплошной деревянный диск колеса поверг его на землю и прокатился по его телу, ломая бедра и позвоночник, оставив на лице несчастного изумленное выражение. Рот его открылся и закрылся, руки задергались, началась агония.