Гладиатор

Вот наконец и колония… Серые стены, вышки, колючая проволока… Еще совсем недавно Александра побоялась бы даже подойти к этому месту. Но сейчас она уже не боялась ничего.

После унизительной процедуры досмотра ее сразу отвели в комнату для свиданий. Вскоре туда должны были привести и Андрея.

* * *

— Все, генерал Млахов, вы можете быть свободны, — холодно попрощался Виктор Леонтьевич. — Толку от вас, как я вижу, все равно никакого.

Совещание было приурочено к обнаружению очередной фальшивой копии иконы Рублева.

— Но, Виктор Леонтьевич, мы же работаем… — твердил свое генерал.

— Вот идите и работайте. А вас, генерал Потапчук, я попросил бы ненадолго остаться.

Уже немолодой человек в скромном сером костюме неопределенно кивнул. И не промолвил ни слова. Но как только за коллегой из полиции закрылись обе двери, он резко повернулся к хозяину кабинета. На его морщинистом лице проявились невразумительные эмоции.

— Простите, Виктор Леонтьевич, я не совсем понял! — сказал он.

— А я не понял, что вы не поняли…

— Можно вопрос: зачем вы отпустили этого Артемина? Ведь понятно, что парень из нашей оперы. Он бы мог многое нам рассказать.

— Вы хоть и генерал, а темный! — отреагировал хозяин кабинета. — Хотя вам-то надо понимать… Тоже мне, великий чекист…

И он придвинулся поближе к генералу, который был намного старше его, и начал говорить приглушенным голосом:

— Артемин — мелкая сошка, это же сразу понятно. Не нашего полета птица. И к иконе он нас вряд ли приведет.

— Ну почему? — удивился Потапчук. — Если с него начать все это распутывать, то…

— То кто-то возьмет ножницы и обрежет эту нитку одним легким движением, — продолжил за него Виктор Леонтьевич, изображая ножницы двумя пальцами. — И потом заляжет глубоко на дно. А мы останемся на бобах. С тремя фальшивыми копиями «Троицы».

— Но откуда он…

— От верблюда! — хозяин кабинета снова грубо перебил старшего. — Он получает информацию намного раньше полиции. И даже раньше наших доблестных фээсбэшников — хотя вам, по-моему, должно быть просто стыдно.

— Вы считаете, что у него есть свои люди в…

— Я в этом практически убежден. И логика его мне вполне понятна. Как только он почует опасность, то сразу заляжет на дно. Ему особо спешить некуда, можно и подождать, имея на руках икону, которая стоит по самым скромным подсчетам миллионов десять — пятнадцать.

— И что же вы предлагаете делать? — спросил генерал.

— Уважаемый, я хотел бы услышать ВАШИ предложения, — оперев руки на стол, Виктор Леонтьевич грозно сверлил Потапчука взглядом. — Но уж коль скоро у вас с ними затык…

— Но вы же все наши предложения уже отклонили, — вежливо напомнил генерал.

— Еще бы! Нефиг всякое говно предлагать. Ну ладно, слушайте внимательно.

Виктор Леонтьевич вышел из-за стола и стал нервно измерять шагами свой кабинет. Одновременно он умудрялся еще и излагать свои мысли.

— Когда этого Альбомина… или как там его?., отпустили, они должны были успокоиться. И сейчас начнут решать свою первоочередную задачу. Какую? А вы как думаете, а, генерал?

— Поиск новых покупателей. Думаю, фальшивые копии у них еще не перевелись. Тем более что всегда можно новых наделать.

— Не угадали! Как раз этим они ни в коем случае сейчас не будут заниматься. Потому что это риск. Дважды уже проколовшись, в третий раз не полезешь. Пока под твоей жопой ежик, с ветки лучше не прыгать. Правда?

Генерал утвердительно хмыкнул. Он постепенно начинал понимать, куда клонит начальник.

— Поэтому надо сначала убрать ежика, а потом и… — продолжил Виктор Леонтьевич, не переставая нарезать круги. И сейчас они займутся поиском и устранением того неизвестного, который им так успешно все это время мешал. Кстати, у вас есть какие-то предположения по поводу его личности?

— Разумеется, — сказал Потапчук. — Это — частное лицо, которое не представляет ничьих интересов. Цель — всего-то навсего освобождение того парня, который безвинно сидит по делу о краже.

— Интересная мысль. Но можно ли поконкретнее?

— Да, у нас есть некоторые версии. Или, вернее, пока только одна.

Генерал открыл свой ноутбук. Вскоре на его экране появилась фотография.

— Это бывший каскадер, он уже успел натворить очень много шумных дел. Отчаянный парень, ничего не скажешь.

— Хорошо, ну а… мотивация? — спросил Виктор Леонтьевич.

— На наш взгляд, речь идет об обычном робингудстве. То есть восстановление справедливости.

— Дорогой мой, я в такие сказки давно уже не верю. Не осталось на белом свете Робин Гудов. Разбойники — остались, а благородные — нет.

— Но этот персонаж уже неоднократно действовал именно из таких побуждений, — возразил Потапчук. — То и дело он оказывался в сфере нашего внимания. Всплывал, а потом снова погружался на дно.

Хозяин кабинета ненадолго призадумался. Минуты две он молча смотрел в окно, наблюдая за тем, как майская погода портится прямо на глазах и день, который начался с солнышка, грозился закончиться проливным дождем.