Гладь, люби, хвали: нескучное руководство по воспитанию собаки

Кстати, главный аргумент осуждающих отказ от животного часто звучит так: «Собака – это же друг, нельзя предавать друзей». Про сомнительный концепт дружбы промеж людей и псов мы уже здесь рассказывали. А еще в собачьем мире нет такой опции, как «предавать». Следовательно, акт переезда к другим хозяевам она не расценит как предательство. Это будет стресс от перемены места и необходимости формировать новую привязанность. Но пес не станет плакать за бокалом виски в жилетку бармену и вспоминать прежних мамку с папкой.

Собакам повезло в том смысле, что абстрактное прошлое для них значения не имеет, только ассоциации. Вот увидят они старого хозяина спустя год после переезда и порадуются ему. Но сравнить его с новым, выписывая в два столбика плюсы и минусы, у них не получится. Поэтому ваше чувство вины должно замолчать там, где вступает обоюдный комфорт собак и их хозяев. Домыслы о предательстве и песьей тоске по родителям – на совести манипуляторов общественным сознанием, которые придумали, например, Белого Бима Черное Ухо.

В деле воспитания собаки нет никаких гарантий. Поэтому и осуждать отказавшихся от псины людей по меньшей мере неэтично. И еще одна полезная в собаководстве мысль: не мы для собаки, а собака для нас. Делать из животного божество и мучиться с ним из-за невозможности гуманно передать в более подготовленные руки – неконструктивно и вредно не только для людей, но и для самого животного.

Глава 10. Есть ли у собаки право на эвтаназию

К сожалению, песья жизнь короче, чем жизнь человека. И если собака тяжело заболевает, нередко встает вопрос: в какой момент пора перестать бороться и подвергнуть животное эвтаназии, то есть усыпить. Бывает так, что пес стар и нездоров по всем фронтам. Он с трудом ходит, почти не видит, плохо слышит, но при этом с удовольствием ест, способен хоть 10 секунд в день поиграть в игрушечку и каждый вечер радостно встречает папку с работы. Такая собака счастлива, несмотря на старческую немощь, и вполне способна еще побыть с хозяевами в комфорте и любви.

Совсем не мешают собачьей жизни и некоторые увечья, из-за которых люди, как правило, называются гражданами с ограниченными возможностями. Пес с колесиками под задними ногами, или без одной лапы, или слепой, или глухой совершенно не в курсе, что с ним что-то не так. Он может заниматься традиционными собачьими делами: гулять, играть, нюхать метки, общаться с сородичами и с людьми. Поэтому странно слышать советы прохожих в адрес хозяев собак с парализованными задними ногами: «Усыпили бы, чтобы не мучилась». Пес не мучается, если ему не больно, а хозяева обеспечивают должный уход. Собачий мозг не может родить идею: «Ах какой я несчастный из-за того, что не такой, как все». А другие собаки никогда станут над таким псом смеяться, называя его безногим калекой.

Главное – не упустить момент, когда собаке действительно станет тяжело. Если она все чаще не может нормально улечься на ночь, скулит или спит в неестественной позе, стонет по ночам, значит, ей больно. Собаки чувствуют боль не совсем так, как люди. Даже при серьезных онкологических заболеваниях их можно отвлечь от неприятных ощущений, например, игрой или лакомством. Но когда животное плохо ест, не может радоваться приходу хозяина и ни на что не отвлекается даже при использовании сильных обезболивающих, продлевать его мучения нет смысла.

Есть мнение, что вмешиваться в процесс собачьего умирания – противоестественно. Дескать, не мы псу жизнь дали, не нам ее и отнимать, пусть дышит, сколько отпущено. Но здесь явное нарушение логики. Вообще-то мы решаем за собаку все важные вопросы: что ей есть, ставить ли прививки, какую делать стрижку. Последние два пункта у псов обычно вызывают возражения, но кто хоть раз сказал собаке: «Ладно, не хочешь стрижку, давай каре отращивать»? Собака, в отличие от людей, не может бороться за свои права, в том числе за право получить эвтаназию. И заявить о своем намерении перестать мучиться, как это делают люди на паллиативной помощи, тоже не может. Поэтому самое трудное решение придется принимать нам.

Американская исследовательница сельскохозяйственных животных Тэмпл Грандин, которая одновременно проектирует скотобойни и заботится о комфортной жизни скота, говорила: «Некоторые люди думают, что смерть – это самое ужасное из всего, что может случиться с животным. Но самая важная вещь для животного – это качество его жизни». У пожилого животного могут обнаружить болезнь, которая требует длительного и болезненного лечения с неясным прогнозом. Стоят ли три дополнительных месяца не самой комфортной жизни и минимальные шансы на излечение от метастазирующего рака тех мучений, которые будет испытывать собака во время терапии?