Гюго

Виньи в то время служил лейтенантом королевской гвардии. Стихи его впервые появились в журнале братьев Гюго, что сблизило их автора с Виктором. Аристократического происхождения, несколько церемонный, мечтавший о подвигах, но так и не побывавший на войне и изнывавший от скуки гарнизонной жизни, Виньи был очарован братьями и в особенности младшим из них, словно угадывая в нём своего соперника за титул лучшего французского поэта своего времени. Но в те времена речь о соперничестве не шла, оба будущих вождя романтизма делали первые шаги в литературе и относились друг к другу по-братски, не случайно Альфред де Виньи стал у Виктора свидетелем на свадьбе. Возможно, во всей истории французской литературы это была самая знаменитая пара жених — шафер. Потом их дороги разойдутся, и в старости Гюго уже не будет вспоминать о Виньи, но тогда, на рассвете жизни, это была прекрасная дружба двух блестящих дарований, общение которых обогащало обоих.

Виньи писал куда меньше Гюго, ему не были свойственны буйство фантазии и неиссякаемая плодовитость младшего товарища. Да и по отношению к миру он был настроен пессимистично, что особенно проявилось в поздние годы в его лучших стихах. Виньи являлся безусловным гением в поэзии и талантливым прозаиком, в 1826 году написавшим первый французский исторический роман романтической школы — «Сен-Мар». То, что роман оказался забыт на фоне «Собора Парижской Богоматери», показывает не столько слабость произведения Виньи, сколько творческую силу Гюго.

Шарль Нодье, родившийся в 1780 году в Безансоне, как и Гюго, был по роду занятий библиотекарем. Он много писал в журналы. Известность ему принёс разбойничий роман «Жан Сбогар» на материале провинции Иллирии (современные Словения и Хорватия), где Нодье служил редактором французского официоза (при Наполеоне Иллирия перешла под власть Парижа). Затем он плодотворно работал в жанре фантастической новеллы, став своего рода «французским Гофманом». Нодье представлял новейшие романтические веяния, и общение с ним для Гюго было в высшей степени плодотворно.

Выйдя из пансиона Кордье в 1818 году, Виктор Гюго более нигде не учился. Можно сказать, что он был самоучкой, а его обширные знания стали результатом жадного чтения. Но в то время университетский диплом получал лишь ничтожный процент населения. Вспомним, что и Пушкин окончил лицей в 18 лет и на этом завершил своё образование, но никто не считал его необразованным человеком. Так и Гюго — вопрос о его «недостаточном» образовании никогда не поднимался. Можно сказать, что в 17 лет он стал профессиональным литератором и жил отныне только литературным трудом.

Первые публикации стали успешным дебютом молодого автора, повлекли за собой не только славу и знакомства, но и деньги, что было важно ввиду того, что Гюго пришлось начать жить самостоятельно, рано вступив в брак. Помимо гонораров, он получал и пособия от королевского двора — обычное дело по тем временам. После 500 франков, которые ему велел выдать король Людовик XVIII, он добился получения ежегодной выплаты в 1200 франков, вскоре к ним были прибавлены ещё две тысячи.

Женитьба Гюго прошла по всем романтическим канонам — первая любовь, приведшая к браку; противодействие многих сил и счастливое воссоединение влюблённых в законном супружестве. Старым знакомым Леопольда Гюго был Пьер Фуше, служивший секретарём трибунала, а далее сделавший чиновничью карьеру, но в военном ведомстве. Фуше являлся полной противоположностью Леопольду, осторожным, расчётливым буржуа, погруженным в семейную жизнь. У него имелась только одна дочка — Адель, родившаяся в 1803 году. Виктор познакомился с ней ещё в Италии, где их отцы вместе служили при дворе Мюрата. Затем он с матерью жил во дворе Фельянтинок, неподалёку квартировало семейство Фуше, и Адель приводили играть с братьями Гюго.

Детская дружба незаметно переросла в серьёзное чувство, причём взаимное. Несмотря на строгие нравы в обеих семьях, подростки могли встречаться — хотя и на виду у родителей, поскольку Гюго часто заходил в гости к семейству Фуше. Как жених он был сомнителен — слишком юный, нигде постоянно не работающий, да ещё и небогатые родители.

Впрочем, его мать сильнее противодействовала увлечению сына, нежели родители Адели, которые снисходительнее относились к чувствам генеральского отпрыска. Софи Гюго не хотела, чтобы её сын в таком раннем возрасте связал себя браком, да ещё с девушкой из пусть и обеспеченной, но буржуазной семьи, тогда как его отец был генералом. Тут материнская гордость взяла верх над чувствами обиженной супруги.

Разлучённый со своей возлюбленной, Гюго искал любой повод, чтобы увидеть Адель: он подстерегал её на улице, был готов часами ждать, лишь бы увидеть её на мгновение. Он вёл дневник, куда заносил все, даже мимолётные встречи с Аделью, не говоря уже о том, когда с ней удавалось поговорить, обменявшись хотя бы парой слов.