Гитлеру и не снилось!

- Наши войска только что-то освободили от британских стервятников Мекку. Можно также сообщить, что на Ближнем Востоке остались лишь отдельные раздробленные отряды, которые мы успешно отлавливаем.

Стальлук одобрительно буркнул:

- Прилетай в Афины, там я тебя торжественно награжу и вручу маршальский жезл. Все же в истории Германии было не так уж и много фельдмаршалов. Так что можешь порадоваться.

Роммель дежурно ответил:

- Победы Великого Вермахта, это моя высшая радость! А о поражениях нет даже мыслей! Точно также как наши войска готовый в любой момент следовать в Индию, по пути Александра Македонского. Впрочем, последний храбрый царь античности и близко не стоял со славой фюрера!

Стальлуку нравилось, что ему льстят, но вместе с тем заслуженность лесть, её и обесценивала. Поэтому фюрер приказал:

- Как только получишь обнадеживающие известия и Ирана, так выступай!

ГЛАВА № 30.

Сон у девчат на сей раз вышел пустым, и они посвежев проснулись на расцвете. Герда заметила:

- Вот она ирония судьбы. Были охотницами, а теперь вдруг сами жертвы!

Шарлота показала подруге розовый язычок:

- Да тут ничего не попишешь, но мы такие жертвы, что нас никто не подозревает, при всей смертоносности.

Девушек после пробуждения снова заставили принять ванную, выкупали в розовой воде, в нескольких настойках. Затем накормили фруктами, и овощами с черной икрой( так как последняя способствует разжиганию страсти!).

Тела воительниц также подвергли массажу, причем его делали не служанки, и даже не евнухи, а мускулистые подростки-рабы. От их прикосновений девчата и в самом деле возбудились и стали куда более зовущими и привлекательными.

И Шарлота и Герда забыли про стыдливость и сладострастно урчали под умелыми прикосновениями юношей. Это была прелюдия к торгу, чтобы они были веселыми и в максимальной степени эротически привлекательными.

Завершим "зарядку", девчат снова обмыли и приодели. На ножки надели туфельки на высоких каблуках и драгоценных каменьях, на волосы диадемы тоже с драгоценностями. Шарлота даже удивилась:

- Неужели хозяину не жалко, так нас украшать? Ведь эти камешки стоят целое состояние, а сколько за нас дадут неизвестно!

Главная служанка успокоила их:

- По время торга вы полностью обнажитесь и исполните босиком танец. То есть бы будете проданы в костюме Евы, на вас не будет и ниточки. А все остальное, покупатель может приобрести за дополнительную плату.

Герда тут покраснела, смутившись:

- Так что мы должны быть целиком обнаженными перед сворой мужчин?

Служанка кивнула:

- Конечно! Так велит древнейший обычай. Покупатель должен абсолютно все знать о своих рабах. Все изъяны, если они, конечно, есть и достоинства. Конечно, многие девушки ужасно расстраиваются, ведь они не привыкли даже снимать паранджу перед мужчинами. Но снисхождения у нас не делают.

Шарлоте, тут стало любопытно:

- А если невольница от стыда устроит истерику?

За служанку ответил огромный и жирный евнух в посеревшей от пыли кольчуге, и роскошной чалме:

- А мы с ними беседуем перед торгом, объясняя, что это не тот случай когда надо стыдиться, а наоборот следует проявлять покорность. В противном случае ждет наказание. Обычно это срабатывает и невольницы ведут себя тихо. Что касается вас, вы хоть и девственницы, но похоже привыкли ходить полуголые, по загару видно так что потерпите. Если вас продадут в гарем к шаху, это будет лучшая из всех возможных участей.

Герда сделал легкий реверанс:

- Вы нас утешили!

Девчат накрыли несколькими полупрозрачными покрывалами, которые следовало снимать, таким образом, чтобы тело продаваемой на аукционе рабы постепенно демонстрировало свои прелести.

По арабским меркам Герда и Шарлота были рослые дивы, их обрызгали благовониями, и еще раз подвели, завили чудные волосы, что бы они рассыпались по плечам, в самый разгар торга.

Обе воительницы были спокойными, жизнь, война и тренировки закалили их, а значит причин психовать не было. Что для них предрассудки и суеверия? А стыдиться своего тела им нечего.

Вот прозвучал сигнал и рабынь повели на торг. Тут кстати в высокие каблуки, к которым девушки не привыкли, очень стесняли ноги, и было неприятно, что носок зажимался и на него приходился весь вес крепких, девичьих тел.

Так что уже шагать было, чем-то вроде инквизиторской пытки, правда, в смягченном варианте.

Собралась куча народа, где шли торги, для бедноты. Продавали женщин, детей, мужчин. Но это было на открытом постаменте с некачественным или малоценным товаром. Женщин впрочем, безжалостно раздевали и щупали при всех, тех кто пробовал укрыться, били плетьми. Слышались стоны, и было много воя. Да и крики порой выражали страдания. Особенно страшно было оставшимся без родителей детям, которых выводили голышом на торг и то и дело покупатели лезли немытыми пальцами в рот и щипали. Так что плача было навалом, как свиста плетки. В дополнение еще и воняло различными нечистотами, кое-где виднелись и лепешки оставленные ишаками. Лишь пара облезлых, зеленого цвета мотоциклов, отчасти разрушало средневековый пейзаж невольничьего торга.

Герда с горечью заметила: