Гитлер и Сталин перед схваткой

Еще одно дополнение: я тем более разделяю мнение г-на Ворошилова, так как у нас, благодаря Версальскому договору, невозможно осуществить массовое производство танков. Уже по этой причине желательно, после получения окончательной модели танка, спокойное производство в России при помощи немецких фирм. Но все же нельзя ускорить стадию опытов, дабы не получить плохих танков. Опытные танки все же являются одиночными экземплярами, и получение из них конечной подходящей конструкции – на это даже у таких фирм, как у Круппа, требуется время. Это необходимо.

Тов. ВОРОШИЛОВ. Принципиальное согласие г-на генерала с моими пожеланиями есть уже большой плюс для успешного разрешения нашего вопроса. Но чтобы не ограничиваться голыми принципами, а получить и другие результаты, я хочу сказать следующее. Разделяя мнение, что спешить в столь серьезном деле нельзя, мне все же хотелось бы, чтобы для нас это время не пропало даром. Для нас чрезвычайно важно работу по лабораторным опытам, ведущуюся в Казани немцами, увязать с нашими мероприятиями по танкостроению.

Если немцы сейчас считают несвоевременным создание у нас конструкторского бюро, то, может быть, наши инженеры могли бы быть включены в состав немецких конструкторских бюро, работающих по танкам.

В отношении генерала Людвига я лично не вижу препятствий к его привлечению в качестве технического сотрудника, но я должен получить разрешение этого вопроса в соответствующих инстанциях.

Я знаю, что вследствие Версальского договора Германия не может производить танки. СССР не связан никакими договорами и может строить танки не только для себя, но и для других. Кроме того, при известных условиях возможна постройка у нас немецких специальных предприятий. Разумеется, все это только мое личное, пока, мнение.

В тесной связи с этим я хочу поднять еще один вопрос.

Мы хотели бы при помощи хорошо относящихся к нам руководителей Рейхсвера установить с германской индустрией такие отношения, которые позволили бы договориться с определенными фирмами о технической помощи по артиллерийской линии, приглашать их специалистов на наши заводы, организовать при их помощи у себя конструкторские бюро и посылать наших инженеров в германскую военную индустрию, давать немецким фирмам заказы на артсистемы, приобретать чертежи и артсистемы в Германии и в учреждениях германских фирм, находящихся в других странах, например, в Бофос (Швеция) и на голландском заводе. Одним словом, мы хотели бы с помощью господ генералов Гаммерштейн, Бломберг, Хойе и др. высших чинов Рейхсвера, с которыми у нас хорошие взаимоотношения, установить такие взаимоотношения с немецкой промышленностью, чтобы в ближайшее время мы смогли получить техническую помощь для нашей армии.

Ген. ГАММЕРШТЕЙН. Для осуществления всех этих желаний единственным подходящим человеком был бы генерал Людвиг, у которого в этой области имеются нужные познания. Мы, остальные, не являемся, к сожалению, экспертами в этой области. Если генерала Людвига теперь привлечь, то это будет очень полезно.

Но в отношении вопроса с русскими инженерами, я, к величайшему сожалению, должен внести некоторые ограничения. Для нас будет очень приятно, если русские и немецкие инженеры совместно будут все изучать в Казани. Но что касается Германии, то следует учесть, что немецкие фирмы работают вопреки Версальскому договору, так что, например, Крупп озабочен тем, чтобы это ему не повредило. Также озабочен и немецкий министр иностранных дел, чтобы это не создавало затруднений. И поэтому русские инженеры могли бы участвовать в этих работах только в строго секретном порядке. Это зависит от соответствующих фирм, например, от Круппа, и удастся ли получить это согласие, я не в состоянии решить.

Я вполне понимаю пожелания с русской стороны. Со стороны Германии имеются совершенно одинаковые пожелания, но необходимо считаться с вынужденным положением вещей: сильный промышленный шпионаж со стороны Антанты заставляет с этим считаться нашего министра иностранных дел, особенно пока еще продолжаются конференции и пока еще оккупирована Рейнская область. К сожалению, мне приходится вносить это ограничение, и я это делаю специально из-за того, что г-н Ворошилов просил дать прямой ответ по-солдатски.