Гитлер_директория

Отсчет будем вести с 14 октября — даты первого документального свидетельства. Напомним, до открытия судебных слушаний 20 ноября оставалось чуть больше месяца; до предъявления обвинительного заключения 20 октября шесть дней. Из чего сам напрашивается первый вывод: даже если план был заранее детально разработан и исполнители знали свои роли, то поиск кандидата на главную роль велся, что называется, до последнего и закончился лишь тогда, когда откладывать дальше было уже некуда.

Итак: 14 октября 1945 года. Последняя общая прогулка девятнадцати заключенных во внутреннем дворе тюрьмы. Сцену реконструируем по записи из дневника Джона Гилберта, тюремного психолога, фиксировавшего собственные наблюдения с учетом устных докладов тюремной охраны и персонала о поведении заключенных.

Прогулка длится около тридцати минут. Геринг, прохаживаясь среди бывших коллег, вполголоса повторяет стратегию поведения на суде, суть которой заключается в «создании мифа» об исторической правоте национал-социалистического государства и идеализации личности Гитлера. Соратники в большинстве своем мрачно кивают. Вслух реагирует один Шпеер. Рейхсмаршалу, на его взгляд, следовало проявлять свою «завидную энергию, когда это еще имело смысл и могло удержать фюрера от многих пагубных решений». Теперь же полезней было бы «не сочинять сказки для детей», а «взять на себя коллективную ответственность». Геринг, выслушав, плюет Шпееру под ноги. Через несколько минут охранники замечают, что заключенные предаются странной забаве — кидают по камешку в общую кучку у стены. «Голосуют, сволочи», — догадывается один из охранников.

В тот же день начальник тюрьмы полковник Эндрюс принимает решение «запретить впредь выгуливать все стадо, а — только каждого скота по отдельности».

Из дневника психолога Гилберта

14 октября 1945 года

Сегодня во время прогулки маршал Геринг предложил остальным подвергнуть остракизму министра Шпеера за отказ следовать общей тактике полного оправдания национал-социализма. Геринг остается наиболее активным из девятнадцати оставленных в тюрьме. Он бодр и инициативен. Гесс в голосовании не участвовал. Он по-прежнему индифферентен. Лей швырнул обломком кирпича в стену так, что в общую кучу попало сразу несколько кусков.

Заметим, названы четыре фамилии. (Именно эти четверо плюс исчезнувший Борман предположительно могли знать секрет Альпийских шахт, где партия спрятала свое золото. — Е.С.) Однако на следующий день…

Из дневника Гилберта

15 октября 1945 года

Сегодня работа с Гессом. Геринг и Лей под плотным наблюдением.

Имя Шпеера больше не упоминается. Впредь Гилберта будут интересовать трое: № 1 — Геринг, № 2 — Гесс и № 4 — Лей (номера по списку обвинения).

15 октября главный следователь со стороны США полковник Джон Амен в своем кабинете, в присутствии психиатра Дугласа Келли и психолога Джона Гилберта устроил свидание Рудольфа Гесса с его старым другом и учителем Карлом Хаусхофером (основателем германской геополитики). Хаусхофер, не видевший Гесса все четыре года пребывания того в английском плену, был потрясен тем, как переменился Гесс. (На этом все присутствующие сразу зафиксировали внимание.) Тем не менее Хаусхофер сразу обратился к нему на ты, пожал ему руку и заговорил как со старым знакомым: о семье Гесса, находившейся в Нюрнберге, о том, как вырос его семилетний сын, о сестре Маргарите, о письмах Гесса из Англии, которые его жена Эльза давала им читать… Протокол об этом свидании сохранился; он находится среди других материалов процесса. Вот отрывок подлинного текста.