Читаем Гитлер полностью

Гитлер руководил операциями в Юго-Восточной Европе из своего специального поезда «Америка», стоявшего в туннеле возле Мёнихкирхен, на перегоне Вена – Грац. Там же он отметил свой день рождения и провел множество встреч. 28 апреля он вернулся в Берлин и на следующий день выступил перед девятитысячной толпой выпускников военных училищ, представлявших все три рода войск. Никогда не отступать – таков был основной смысл его речи. Если и есть на свете слова, которых я не знаю и никогда не узнаю, говорил он, это капитуляция и подчинение чужой воле.

30-го он встретился с Йодлем для обсуждения деталей операции «Барбаросса»; 1 мая шеф Генштаба армии связал их с верховным командованием трех родов войск. Вторжение было запланировано на 22 июня, следовательно, 23 мая следовало начинать стягивать войска к границе. Гитлер согласился отложить операцию больше чем на месяц, однако, вопреки всему, что говорили и писали впоследствии, причиной провала молниеносной войны против СССР послужила вовсе не эта задержка. Большая часть бронетехники в любом случае не могла бы начать продвижение вперед, так как земля еще не просохла после таяния снега и весенних дождей. Кампания была обречена на неудачу по причине недостаточной подготовки; в отличие от атаки на Францию, не была должным образом обеспечена материальная база. Боеприпасы, продовольствие, численность войск – все было рассчитано исходя из идеи молниеносной войны. Немцы понимали, что встретят ожесточенное сопротивление Красной армии, но полагали, что смогут быстро его сломить. Они совершенно недооценили материальные возможности противника, о которых имели самое приблизительное представление.

Выступая в рейхстаге 4 мая, Гитлер заявил, что 1941 год войдет в историю как год великого национального подъема. Однако в немцах его речь не вызвала особого энтузиазма: они поняли, что предстоит год войны, а не мира. По поводу предстоящей русской кампании ползли многочисленные слухи; обеспечивать скрытность продвижения войск к восточной границе становилось все труднее.

Совершив короткую поездку в Данциг и Готенхафен и осмотрев готовые к бою линейные крейсера «Бисмарк» и «Принц Евгений», Гитлер ненадолго вернулся в Берлин, а затем 9 мая удалился в Оберзальцберг для отдыха. Но долгожданного покоя он здесь не обрел. 11 мая его посетил Дарлан для обсуждения способов оказать помощь Ираку, в котором после государственного переворота, осуществленного Рашидом Али, установился дружественный к Оси режим. Помощь должны была поступать через Сирию, на что требовалось согласие Франции. Получалось, что Германия должна была обращаться к Франции с просьбой, и Дарлан рассчитывал воспользоваться ситуацией для облегчения судьбы своей страны. 21 мая начались переговоры о заключении в Париже франко-немецких соглашений по вопросу Сирии и Ирака, Северной, Западной и Экваториальной Африки. Эти соглашения, получившие название «Парижских протоколов» грозили вовлечь Францию в полномасштабное военное сотрудничество с Германией, и только резкая реакция Вейгана и начало русской кампании помешали Франции встать на этот скользкий путь.

Разговаривая с Дарланом в Берхофе, фюрер выглядел немного рассеянным, однако сохранившиеся протоколы встречи дают нам очередную возможность убедиться в его двуличии. Он заявил, что отнюдь не является «фанатиком пространства», и подчеркнул, что немецкие и итальянские притязания на владения Французской империи носили умеренный характер – ни намека на планы Миттельафрики. В отличие от Риббентропа и Абеца, он не доверял французам, и его не привлекала сделка «ты мне – я тебе», на которую так рассчитывал Дарлан.

Рассеянность фюрера имела свое объяснение: он только что получил тревожную новость. В сумбурном письме его заместитель по НСДАП Рудольф Гесс сообщал ему, что вылетел в Шотландию, чтобы с помощью лорда Гамильтона свергнуть правительство Черчилля и добиться установления мира. Фюрер был поражен. Это была такая нелепость, что никто не поверил бы, что его старый и доверенный друг предпринял подобный шаг без его согласия. Он приказал арестовать несчастного адъютанта, доставившего письмо, но позволил «мессершмитту» Гесса взлететь с аэродрома Аугсбурга, после чего срочно вызвал к себе Геринга. Полученная им накануне бандероль, в которой содержались более подробные объяснения, так и лежала невскрытой. Больше всего он опасался, что англичане принудят Гесса сделать какие-либо заявления от его имени (либо сделают их вместо него) – если бы министром информации Англии был не Дафф Купер, а Геббельс, он бы так и поступил (не зря он так издевался над Купером на страницах своего дневника). Не дожидаясь, пока самолет приземлится на британской территории, фюрер опубликовал первое коммюнике, в котором говорилось о «безумном поступке» Гесса. Когда стало известно, что Гесс благополучно спрыгнул с парашютом близ замка лорда Гамильтона, появилось второе коммюнике, в котором речь шла о «слепом идеализме» Гесса, что весьма похоже на правду.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии