Гитлер

Первый принадлежал к числу авантюристов и исколесил чуть ли не весь свет. Родился он в Литве, в семье саксонских эмигрантов, и носил фамилию Рихтер. Затем он добавил к ней титул жены и звание «доктора», неизвестно откуда взявшееся. В 1905 году, во время первой русской революции, он был студентом в Риге, где и познакомился с Розенбергом. В годы войны Рихтер работал в немецком консульстве в Эрзеруме и командовал отрядом в боях в Турции. Очевидно, здесь ему стало известно о резне армян, – видимо, позже он рассказывал об этом Гитлеру. Впоследствии его перевели в штаб верховного командования балтийских провинций. Начиная с весны 1920 года Рихтер играл видную роль в выявлении балтийских и русских эмигрантов. Завязал полезные контакты с бывшим немецким губернатором Украины и его пресс-атташе, русским великим князем Кириллом, главой российского императорского дома, крупными землевладельцами и промышленниками, а также с Виттельсбахом Баварским и Людендорфом. Благодаря своим связям Рихтер нашел средства для финансирования НСДАП; часть сумм даже поступала от древнейшего промысла – подобно Сталину, до 1917 года содержавшему на Кавказе дома терпимости, доход от которых шел партии большевиков, один из офицеров вольного отряда занялся тем же в пользу НСДАП. Правда, Гитлер не подозревал о происхождении этих денег, но зададимся вопросом: а если бы и знал, разве отказался бы от них?

Вторым влиятельным членом «балтийского кружка» был Альфред Розенберг. Родился в Ревеле (ныне Таллинн) в 1893 году от отца-латыша и матери-эстонки протестантского вероисповедания. Учился в Высшей технической школе Риги, затем в Москве, где и получил в 1918 году диплом архитектора. Следовательно, во время Октябрьской революции Розенберг находился в Москве, однако, если верить его запискам, сделанным после немецкого поражения, так и не понял ее значения. Зато летом 1917-го он внимательно изучил «Протоколы сионских мудрецов» – фальшивку, сфабрикованную царской охранкой и расцененную всеми антисемитами как решающее доказательство заговора «международного еврейства» против христианских народов.

Вернувшись в 1918 году в Берлин, затем в Мюнхен, Розенберг познакомился с Дитрихом Экартом и вступил в общество «Туле» и в ДАП. Печатал статьи и памфлеты, посвященные разрушительной силе иудаизма и сговору между франкмасонами и евреями. Если первые, писал он, развязали мировую войну, то вторые организовали большевистскую революцию.

Первая встреча с Гитлером не произвела на Розенберга сколько-нибудь сильного впечатления. Но, как только тот вышел на трибуну, он был покорен. Довольно скоро симпатия обрела характер взаимности. Гитлер принял близко к сердцу «откровения» Розенберга, в частности идею о том, что большевизм – это лишь первый шаг на пути еврейского заговора к мировому господству. После того как несколько охладела дружба Гитлера с Экартом, Розенберг занял его место; в апреле 1925 года он стал главным редактором «Фолькишер беобахтер», в 1938 году – ее директором. Педант, начисто лишенный чувства юмора, Розенберг постоянно конфликтовал с Аманом и другими близкими к Гитлеру людьми, упрекавшими его в шарлатанстве и антиклерикализме. Будущий издатель «второй библии» национал-социализма – «Мифа ХХ века», – он считал себя хранителем идеологии, основанной на принципе чистоты арийской расы. В первые мюнхенские годы он имел на Гитлера довольно сильное влияние, в дальнейшем сошедшее на нет. Однако в числе «почти великих» (выражение Геббельса) Третьего рейха он все же числился; Геббельс звал его «почти Розенбергом», потому что тому «почти» удалось стать ученым, журналистом и политическим деятелем.