Читаем Гитара в литературе полностью

Антонио Мачадо связывает гитару с одиноким, тоскующим стихотворцем: «…И в толчее ночного карнавала, / среди свечей, личин, фантасмагорий / бредет, как зачарованный, а сердце / сжимается от музыки и горя, — / так я блуждаю, гитарист-лунатик, / хмельной поэт, тоскующий глубоко, / и бедный человек, который в тучах / отыскивает Бога». (Стихотворение «Но это бредни, боль, ты мне понятна…»)

Сцена горечи и отчаяния невольно бросает отблеск трагизма на гитару.

Трудно представить себе праздник в Испании без гитары и множества других музыкальных инструментов. В стихотворении «Земля Альваргонсалеса» Антонио Мачадо дает типичную зарисовку: «…А после в своей деревне / устроил он праздник людям: / волынки, бубны и флейта, / гитары разных фасонов, / фейерверк на манер валенсийский / и танцы, как в Арагоне».

Это на самом деле так: где мы видим веселящуюся толпу людей, там и громкоголосое семейство гитар.

Хотя игра в придорожной харчевне — далеко не самое высокое предназначение для гитары, все же Антонио Мачадо не отказывает ей в умении исцелять людские сердца: «Сегодня — хотой, завтра — петенерой / звучишь в корчме, гитара: / кто ни придет, играет / на пыльных струнах старых. / Гитара придорожного трактира, / поэтом никогда ты не бываешь. / Но, как душа, напев свой одинокий / ты душам проходящим поверяешь… / И путник, слушая тебя, мечтает / услышать музыку родного края». (Стихотворение «Сегодня — хотой, завтра — петенерой…»)

Для Мачадо гитара — сугубо земной инструмент, умеющий донести до людей голос родины, и не более того. Надо ли говорить об ограниченности такого понимания гитары?

В стихотворении «К приморским землям» Мачадо, сетуя, что Испания в прозаическом XX столетии отреклась от романтики и рыцарства, спрашивает стоящую на балконе красавицу, кого она ждет: «Между решеткой и розами ты / грезишь любовью устало? / Галантный разбойник / весь в черном и алом, / страсть, озаренная блеском кинжала, / твои занимает мечты. / Не встанет с гитарой подле окна / тот, кого ждешь ты. Ибо во тьме / сгибла Испания Мериме».

Пора ночных серенад канула в прошлое. Поэт жалеет об этом, хотя в лице Федерико Гарсиа Лорки, современника Мачадо, появилась надежда на возрождение былого. На то, что звезда гитары вновь взойдет над Испанией.

Для Антонио Мачадо вовсе не гитара была символом Испании, а другой инструмент: «Испания, от моря и до моря / просторная, как лира…» (Стихотворение «Испания, от моря и до моря»)

Насколько это не похоже на вдохновенный гимн гитаре, спетый Гарсией Лоркой! Перед нами два поэта, две Испании и два взгляда на нее: иберийский (сдержанный, суровый) и мавританский (порывистый, страстный)!

МИХАИЛ АЛЕКСЕЕВИЧ КУЗМИН

Кузмин, Михаил Алексеевич (1875–1936) — русский писатель, композитор, музыкальный критик. Примыкал к символизму, затем

к

акмеизму.

Сборник

стихов «Александрийские песни» (1921), «Форель разбивает лед» (1929). Вокальные произведения (многие на собственные тексты), музыка для драматического т

еатра.

В 1913 году Михаила Кузмина пленила картина театрального художника Сергея Судейкина «Балет», на которую он откликнулся стихами: «О царство милое балета, / Тебя любил старик Ватто! / С приветом призрачного лета / Ты нас пленяешь, как ничто. / Болонский доктор, арлекины / И пудры чувственный угар! / Вдали лепечут мандолины / И ропщут рокоты гитар».

Поэт особенно внимателен к гитаре: она у него полна внутреннего напряжения, она протестует, а не безвольно «лепечет», как мандолина!

В 1926 году Кузмин побывал на концерте американского джаза, который тогда еще не считался «упадническим», идеологически вредным направлением в музыке. Свои впечатления он выразил в стихотворении «Лазарь»: «Припадочно заколотился джаз, / И Мицци дико завизжала: «Лазарь!» / К стене прилипли декольте и фраки, / И на гитары негры засмотрелись, / Как будто видели их в первый раз…»

Поэт интуитивно чувствует: гитаре противопоказано корчиться в истерике, ее удел — высокое, а не площадное искусство! К сожалению, современная эстрада вовсю эксплуатирует этот чудесный музыкальный инструмент, заставляя его биться в падучей на потеху праздной толпе.

АНАТОЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ЛУНАЧАРСКИЙ

Луначарский, Анатолий

Васильевич

(1875–1933)

— российский политический деятель, писатель, академик А

Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное