Гиршуни

Сначала мне было очень нелофко, и ей приходилась фсе делать самой. Но она не жаловалась. Она фсе шептала што-то про жирибеначка и просила прощения непонятно у ково. Она мычала, вцепившись зубами ф собственное запястье, патамушта иначе ее услыхали бы на соседнем хуторе. Я был уже достаточно большой, штобы понимать, што это не от боли, и от этова чуствовал себя ищо более нелофко, бутта это был кто-то другой, а вофси не я, сопливый озабоченный подросток, который ищо десять минут, полчаса, час тому назад сидел на крыльце, ковыряя перочинным ножиком какую-то дурацкую палку.

Она возилась со мной, пока не устала — я понял это по ее вдрук обмякшему отяжелефшему телу, которое было до тово похоже на горячую упругую пружину. Она даже поднялась с трудом, со фсдохом. Поднялась, одернула сарафан, собрала волосы под платок и ушла на озеро, даже не оглянуфшись. А я остался ф сарае привыкать к новому себе. Я привык быстро.

Когда мать с сестрой вернулись из горада, я как фсегда сидел на крыльце, хотя и не стругал палку. Я просто сидел и смотрел на вечер, который поднимался из-за леса, как край хозяйкинова сарафана.

— Ты что, выпил? — спрасила мать. — А ну дыхни!

Я дыхнул. Мать посмотрела на меня испуганными глазами. Думаю, она сразу фсе поняла. Наверна, так. Но што она могла сказать? Я диствитильно ничиво не пил.

Наутро я проснулся ищо затемно и лежал с открытыми глазами, прислушиваясь, когда она, наконец, зашлепает босыми ступнями на своей половине, и это нетерпеливое ноющее ожидание тоже было частью моево новова «я». Это новое «я» вышло на двор почти сразу за нею. Она ждала меня там же, ф сарае. На этот раз я сам задрал подол ее сарафана и не закрывал глаз. Мы торопились как на пожар и сами горели как на пожаре, и она снова мычала и кусала запястье.

Черес день мать увезла меня ф Питер, почти на неделю раньше запланированова. До сих пор не могу понять, чево она так испугалась. Бутто ф Питере не было пелоток и сарафанофф. Может, ревновала? Наверна, так. Они с хозяйкой были примерно одново возраста. Наташка тоже эти два дня ходила присмиревшая и смотрела на свою мамахен во фсе глаза, бутта тока-тока увидела.

Вот такая исторея.

Комментарии

Milongera

Тип записи: комментарий

Ну и?..

Juglans Regia

Тип записи: комментарий

Ни понил. Што «ну и?..» радасть майа?

Milongera

Тип записи: комментарий

Как это что? Взгляните в начало своего, как Вы выражаетесь, «креатива» — чудовищного, как всегда. Вы начали с того, что привели домой «бирьоску».

Juglans Regia

Тип записи: комментарий

Фигасе! А я и забыл! Чесна-пеанерска забыл. Я фсигда так, дарагайя Милонгерочка. Стойит мне пра свой первонах песню зависти, так сразу аба фсем забываю. Вирнее, аба фсем, тока ни а Вас. А Вас, Милонгерочка, я думаю пастаянна. Я задумчевый, хатя и виселый рыцар вашива пичальнава образа.

Mashen'ka

Тип записи: комментарий

А и в самом деле, господин Жуглан. Нехорошо обрывать на полуслове. Что было дальше?

Juglans Regia

Тип записи: комментарий

Ага! Любапытствуите, милачка? Вот то-та и ано! Вот эта-та вас, женщин, и губет. Вам ниприменна нада знать, «што была дальши»! Я бы вас прегласил, штобы паказать, но ни магу. Я люблю другуйу.

Milongera

Тип записи: комментарий

Какую другую? — Бирьоску?

Juglans Regia

Тип записи: комментарий

Диривяшки ни ф щот, душа майа. Бирьоски, асинки и прочее дубьо. Серце майо отдано Вам, Вам адной. Зачем жи Вы рвете ево на куски, как тузик грелку?

Antiopa

Тип записи: комментарий

Милонгера, я вот в чего не въезжаю: почему Вы терпите этого бабруклинского аффтара? Неужели Вам приятны его пошлые шуточки?

Juglans Regia

Тип записи: комментарий

А вас, барышня, никто, кажицца, ни спрашевал. Вам што, скучна там в вашей рамале или как ее там? Я, канешна, протифф арабонафф и дажи ежигодна здаю па десить баксав на жертвы тиррора, но если вы продолжити ругацца, то я ни аткажусь здать на вас лична. Фтыкаите?

Конец комментариев

User Profile

User: Antiopa

Location: Israel

Date of birth: ну, допустим, 31.06

Имя: ну, допустим, Аня

Antiopa

Тип записи: частная

Рани, Рани, Рани. Рани, Рани, Рани. Рани, Рани, Рани. Такая у меня молитва. Рани — это мой парень, так его зовут: Рани, Раанан Цви. А напарницу мою зовут Светка. Светку привезли сюда в четыре года, так что в садике она сразу стала Лиорой — это, типа, Светка по-местному. Светка-Лиора говорит: «Ты как раненная этим Рани. Дай уже, очухайся, дура.»

«Дай» — это по-местному значит «хватит», а вовсе не то, что можно подумать. Тем более что дала я ему давно, еще в школе. Рани был мой самый ранний, самый первый. Первый и последний. Потому что кроме него мне никого не нужно. Никого. Делать это с другими? Бр-р-р… Я себе такого просто представить не могу — тошнит. Только Рани. Рани, Рани, Рани.