Гирр — сын Агу

Лазутчики сносно владели языком лесного племени и, надеясь хотя бы оттянуть расправу, все рассказывали подробно. В поселение они пробрались днем. Скрывались в хижине шамана, выходили только ночью. Вышли и в этот раз, на них бросились мужчины, скрутили безоружных. Враги не сказали, что с уходом Гирра на охоту два их товарища отправились сообщить об этом своему вождю. Не сказали, что, если их вождь до полуночи не получит от них новых сведений, северное племя нападет на поселение. Лазутчики надеялись на освобождение. Гирр и так понял все.

— В прошлый набег вы были у Султа? — спросил он.

— Да, — спокойно ответил северянин со светлой всклоченной бородой.

Злобный вой прокатился по рядам родичей Агу.

Шаман ничего не отрицал, он лепетал, что хотел уберечь свою жизнь, чтобы служить духам и охранять лесное племя от бед и несчастий. Лазутчиков вождь велел убить тут же. Они без трепета приняли смерть. Судьбу шамана Гирр предоставил решить родичам.

— Люди лесного племени, вы слышали все, — сказал он. — Кто велит убить Султа, пусть воткнет копье в землю слева от меня, кто велит пощадить — справа.

Кри первым вонзил копье по левую руку вождя, за ним устремились остальные. Женщины хватали камни и бросали их в кучу рядом с копьями. Никто не хотел щадить предателя.

— По вине Султа погибло много родичей — мужчин, женщин, детей, — заговорил вождь, — не могли боги и духи любить его. Пищей, которую мы приносили для богов и духов, Султ кормил врагов…

Неистовый рев заглушил слова вождя. Он подождал тишины и закончил:

— Пусть шакалья душа Султа всегда дрожит от холода, не знает солнца и костра! Бросить его в реку с камнями на шее и ногах!

— Будет так! — кричали люди, совершая праведный суд.

4

Из семи раненых воинов лесного племени выжили трое. Четверо умерли. Война всегда приносила горе и лишения. Людоеды убили трех мужчин, а Манга съели. Для людоедов война — охота. Но и северное племя убило девять мужчин. Девять из четырех десятков. А сильные руки так нужны! Нужны, чтобы строить третий загон… Гирр лежал с открытыми глазами, сон бежал от него. Северное племя осталось без охотников. Женщин, детей, стариков ждут лишения, а может, и голодная смерть… Зачем война?

Во сне засмеялась Лань, не просыпаясь, прикрыла шкурой Кит и Груна. Вождь не мог уснуть. Он тихо вышел из хижины, но мысли о войне по-прежнему одолевали его. Зачем война? Гирру и лесному племени нужен мир. Больше будет пищи и одежды, больше будет мужчин, женщин, детей. Насколько знал сын Агу, война всегда приходила с севера. Только раз южное племя увело женщин, но не причинило вреда роду. Гирр вышел на берег реки, увидел Кри, сел рядом.

— О чем твои думы, отец?

Кри долго молчал. Ответил, не меняя позы:

— Старость идет за мной на расстоянии полета стрелы.

— Твоя мудрая мысль быстрее стрелы.

Кри промолчал.

— Отец, тебе знакомы южные тропы до бескрайних степей и большой воды, куда вливается Синяя река. Знакомы ли северные тропы?

Кри шевельнулся, пытаясь понять, какие новые планы родились у вождя.

— Юношей ходил я в отряде карать Северное племя за то, что оно разорило наш род. Дальше пределов северного жестокого соседа троп не знаю.

— И что же? — допытывался Гирр. — Враги присмирели?

— Мы жестоко покарали их. Много лет и зим они набирали силы, пока снова не напали на нас, — отвечал Кри.

— В тот раз, когда я ушел за женщинами на юг?

— Да.

— Скажи, отец, наши воины убивали детей?

— В том и беда, что детей и женщин щадили. Потому северное племя возродилось и угрожает нам.

— Зачем два племени разоряют и убивают друг друга? — Гирр упорно пытался что-то понять.

— Так было всегда, — пожал плечами Кри.

— Людям нужен мир, — уверенно заявил сын. — Вчера мы победили северных пришельцев, убили мужчин. Но племя не умрет и не простит нам.

— Они первыми пришли на вашу землю! — повысил голос отец. — Пришли убивать!

— Сейчас не узнать, кто напал первым, — возразил сын, — важно, кто первым предложит дружбу и окажет помощь. Мы должны сделать это. Сегодня лесное племя сильнее и богаче северных соседей… Сколько дней пути до их поселения?

Кри сердито взглянул на сына и отвернулся.

— Пойми, отец, войны и набеги ломают все мои планы. Весной хотел я послать отряд к сыну Барса, пригнать домашних туров и вожака молодым турицам. Посылать некого… Половина мужчин охраняет жилища, посевы, загоны и туров. Еще один набег — и все наши труды пропадут даром. Ты, мудрейший из людей, почему не поймешь: нам нужны дружелюбные соседи? — Истратив доводы, вождь замолчал. Он думал, что отец не слушает его, поднялся, чтобы уйти.

— Посиди, — попросил отец.

Гирр сел.

— Прости старика… Намерения твои мудры, но в дружбу с северным соседом не верю. А путь прост и недалек. Несколько дней вверх по Синей реке. С правого берега выйдет мелководная чистая речка. По ней два дня пути. Поселение на берегу, — Кри говорил отрывисто и нехотя.

— До того, как отвердеет вода, можно вернуться?

— Конечно. — Кри понял: решение вождя твердо, повернулся к нему. — Пусть и в этом тебе помогут боги и духи!