Гипнотизер

Грудь покрывали мурашки, но девочке, похоже, было все равно, что она полуголая.

— Можно спросить кое-что? — сказала Симоне.

Девочка выбежала из салона. Симоне бросилась следом за ней к дверям, как вдруг услышала за спиной чей-то голос.

— Аида? — взволнованно позвал какой-то мальчик.

Симоне обернулась и увидела Беньямина.

— Где Никке? — спросил он.

— Кто?

— Младший брат Аиды, у него задержка в развитии. Ты его где-нибудь видела?

— Нет, я…

— Такой высокий, в черных солнечных очках.

Симоне медленно вернулась в салон и села на стул.

Аида вернулась вместе с братом. Он остановился перед дверью, с испуганным видом кивал в ответ на все, что она говорила, потом вытер нос. Девочка вошла, прикрыв грудь рукой, прошла мимо Симоне и Беньямина, не глядя на них, и скрылась за занавеской. Симоне успела заметить, что у нее покраснела шея — девочка сделала татуировку в виде темно-красной розы возле маленькой звезды Давида.

— Что случилось? — спросил Беньямин.

— Я увидела каких-то дураков — они держали девочку над перилами. А брат Аиды просто стоял там и…

— Ты им что-нибудь сказала?

— Они оставили девочку в покое, когда я подошла. Но им как будто нравилось над ней издеваться.

Беньямин очень встревожился. Щеки покраснели, глаза забегали; он заозирался, словно хотел убежать.

— Мне не нравится, что ты с ними связался, — сказала Симоне.

— Я могу делать что хочу.

— Ты еще слишком маленький…

— Перестань, — перебил он сдавленным голосом.

— А что? Тоже собрался сделать татуировку?

— Нет, не я собирался.

— По-моему, это ужас — делать татуировку на шее и на лице…

— Мама, — перебил он.

— Гадость.

— Аида тебя слышит.

— Хотя мне кажется…

— Ты не можешь выйти? — резко перебил Беньямин.

Симоне посмотрела на него. Она не узнавала свой голос, но знала, что она и Эрик все чаще говорят с одинаковой интонацией.

— Поехали домой, — спокойно сказала она.

— Поехали, только сначала ты выйди.

Симоне вышла из салона и увидела Никке — он стоял перед витриной, скрестив руки на груди. Она подошла к нему, пытаясь выглядеть приветливой, и указала на его карточки с покемонами.

— Все любят Пикачу, — сказала она.

Мальчик с отсутствующим видом кивнул.

— Хотя мне больше нравится Мью, — продолжала Симоне.

— Мью учится всяким вещам, — осторожно сказал мальчик.

— Извини, что я накричала на тебя.

— С Вайлордом ничего нельзя сделать, никто с ним не справится, он больше всех, — продолжал он.

— Он правда больше всех?

— Да, — серьезно ответил мальчик.

Симоне достала карточку, которую он уронил.

— Кто вот это?

Подошел Беньямин, глаза у него блестели.

— Арцеус, — ответил Никке и положил карточку сверху.

— Он очень симпатичный, — сказала Симоне.

Никке широко улыбнулся.

— Пойдем, — вполголоса позвал Беньямин.

— Пока, — улыбнулась Симоне.

— Покавсегохорошего, — заученно ответил Никке.

Беньямин молча шел рядом с Симоне.

— Давай лучше поедем на такси, — решила она, когда они подошли к метро. — Надоело ездить под землей.

— Ладно, — согласился Беньямин и повернулся.

— Подожди чуть-чуть, — попросила Симоне.

Она заметила одного из мальчишек, которые издевались над девочкой. Он стоял возле турникетов метро и как будто кого-то ждал. Симоне почувствовала, как Беньямин тянет ее прочь.

— В чем дело? — спросила она.

— Ну пойдем, нам же надо поймать такси.

— Я только поговорю с ним.

— Мама, да ну их, — умоляюще сказал Беньямин.

Он побледнел, явно встревожился, но остался стоять на месте. Симоне решительно направилась к мальчику.

Она положила руку ему на плечо и развернула к себе. Ему было лет тринадцать, но он не испугался и не удивился. Мальчишка ухмыльнулся, словно Симоне попалась в расставленную им ловушку.

— Пойдем-ка со мной, к охранникам, — решительно сказала она.

— Ты чего, старушка?

— Я видела, как ты…

— Захлопни пасть! — оборвал ее мальчик. — Заткнись, если не хочешь, чтобы тебя отымели.

От изумления Симоне не нашлась, что ответить. Мальчик сплюнул ей под ноги, перепрыгнул через турникет и исчез в переходе метро.

Симоне затрясло. Она вышла и подошла к Беньямину.

— Что он сказал? — спросил тот.

— Ничего, — устало ответила она.

Они подошли к стоянке такси и забрались на заднее сиденье первой же машины. Когда машина выезжала из центра Тенсты, Симоне сказала, что сегодня звонили из школы.

— Аида хотела, чтобы я был с ней, когда она будет менять татуировку, — тихо объяснил Беньямин.

— Очень мило с твоей стороны.

Они в молчании ехали по Юльставеген вдоль ржавых рельсов на насыпи из бурого гравия.

— Ты говорила Никке, что он идиот? — спросил Беньямин.

— Я сказала глупость… это я идиотка.

— Как же ты могла?

— Иногда я делаю глупости, Беньямин, — ответила она вполголоса.

Когда проезжали по мосту Транебергсбрун, Симоне глянула вниз, на Стура-Эссинген. [5]Лед еще не лег, но вода казалась застывшей и бледной.

— Похоже на то, что мы с папой разведемся, — сказала Симоне.

— Вот как… Почему?

— Ты здесь совершенно ни при чем.

— Я спросил «почему».