Гипершторм

— Я беременна, но это временно, — хрипло и немного невпопад пробормотал Штурман, деловито поправляя амуницию и попутно активируя имплантаты слежения и ориентировки на местности.

После перехода психика довольно быстро восстанавливается. И лишь в медленных, тягучих снах во время болезней Юл раз за разом видел, как перед ним в раскрытых дверях портала открывается кошмарная локация, которой никто в Пятизонье прежде не видывал. Локация, где никто до него, Штурмана, еще не бывал.

И самое паршивое — откуда никто еще не возвратился.

…Волнистые цепи бледно-оранжевых, бурых, фиолетово-синих бугров…

Глубокие трещины и разломы…

Буйное железо квазикустарников-автонов, местами оплавленных жарким дыханием недр, местами — изуродованных челюстями металлоядных механоидов, играючи развивающих усилие промышленного пресса…

Такой предстала перед Штурманом мрачная Чернобыльская Зона. Самая опасная из всех область Пятизонья, зараженная выбросами радиации из разрушенной атомной станции.

Человеческие поселения здесь опустели десятки лет назад, их место давно заняли окружности городищ скоргов. Это были зачатки будущих машинных технополисов, сулящих серьезную опасность людям. И с этим предстояло считаться всему сталкерскому сообществу Пятизонья уже в самом скором времени.

Штурман добрался до древнего одинокого дерева, преобразованного аномальными воздействиями в некое подобие огромной каменной рогатки. Оттуда, с верхней развилки, открывался вид на технокрепость змеепоклонников.

Все дерево, переродившееся в кремнийорганическую структуру, было густо оплетено титановыми лозами ведьмачьего хмеля — опаснейшего автона, отвечающего на любую угрозу струями ядовитого хлорпикрина.

Поэтому Штурман, не жалея энергии, как следует прожарил титановые лозы при помощи плазменного пистолета, выставленного в режим дезактиватора.

Теперь по толстым стеблям ведьмачьего хмеля можно было безбоязненно забраться в развилку окаменевших ветвей. А звонкие листья хмеля с синей мозаикой солнечных батарей использовать в качестве основы для формирования маскировочного кокона.

Две минуты изучения местности — и Штурман с легким неудовольствием обнаружил, что у Тройки он, оказывается, не первый.

Орден опередил его — Гидеон Крамер уже здесь!

И более того: в нескольких километрах от цитадели «Уробороса» Орден уже успел разбить свой лагерь.

Бойцы Ордена расположились под надежной защитой складок местности и двух боевых машин, походящих на копии обычных армейских БМП, только увеличенных втрое. Да и техническая оснастка этих огромных БМО — «боевых машин Ордена», как за глаза тут же окрестил их Штурман, внушала уважение. Каждая БМО оснащена лазерными и плазменными орудиями, огнеметами, совершенными приборами слежения и наводки, а главное — дюжиной разнообразных защитных и маскировочных систем. Эти хитроумные устройства обещали если не перехватить, то по крайней мере сбить с курса любую ракету или дрон, запущенные из Тройки.

Справедливо сочтя, что под защитой орденских боевых механизмов ему будет спокойнее налаживать быт, — непременное условие ведения всякой войны, — Юл нанес соседский визит Крамеру. После обмена дежурными приветствиями он получил разрешение воспользоваться гостеприимством Ордена и принялся выискивать местечко поудобнее.

Ему приглянулся старый бетонный бункер на краю заброшенной деревни, лежащей у южной границы орденского лагеря. То, что железобетон уцелел, а вот весь кирпич на пятьдесят шагов вокруг бункера сплавился в ноздреватую красно-серую массу, внушало уважение к строителям этого стойкого укрепления.

…Без малого три часа понадобилось Штурману, чтобы освоиться на своем новом месте жительства.

Расчистка и обеззараживание помещения.

Установка датчиков движения.

Подвеска под потолком нескольких осколочных мин-ловушек направленного действия. Разумеется, их взрыватели находились в небоевом положении, но одной голосовой команды Штурмана было достаточно, чтобы бетонное подземелье стало могилой для любого числа незваных гостей.

Только после всего этого он установил палатку. С таким расчетом, чтобы потоки осколков от всех мин проходили минимум в трех метрах от нее.

Ткань палатки была пронизана нитями термоволокна для поддержания внутри нужной температуры. Крохотный артефакт «Хамелеон», расположенный на макушке палаточного купола, был способен в рекордно короткие сроки обеспечить мимикрию палатки, и без того едва приметной в полумраке бункера.

Оставалась одна проблема: «Хамелеон» сел и требовал подзарядки. Не только хомо сапиенсы, но и некоторые артефакты паршиво переносят переходы через порталы…

В старом бункере было чертовски сыро, и Штурману пришлось временно прописать в своем жилище колонию наноорганизмов, обитающих в кожухе старого, но вполне рабочего аккумулятора. Аккумулятор был добыт из какого-то допотопного механоида неизвестной Штурману системы, а «оправа» из наноорганизмов поддерживала его работоспособность, исправляла повреждения и осуществляла постоянную воздушную подзарядку.