Гипербореец. Укротитель мамонтов

Для племени азуру соль доставалась тяжело – женщины выпаривали на печах в горшках морскую воду. Соль была с привкусом йода, морских водорослей и слегка горчила, но без нее невозможно было сохранить рыбу, мясо, да и похлебку требовалось подсаливать.

И Никита постарался вызнать, где находится это племя.

– А где это племя? Мы бы тоже хотели делать с ними обмен.

– Поговори со старейшиной, но боюсь, что встретиться солевары не согласятся. Если честно, мы их и сами редко видим. Приходим на опушку леса, кладем рыбу, бьем в барабан и отходим. Солевары забирают рыбу и оставляют соль в корзинах.

– Странно… Они какие-то особенные?

– Нет. Я их видел – люди как люди.

– Ну да, вы тоже с виду обычные.

Местные дружно засмеялись – уж они-то знали свою особенность.

Следующим утром все трое напросились с местными на охоту. Раз их угощали мясом, значит – на животных охотились.

Несколько охотников пошли по лесу цепью, шумя и громко разговаривая. Варда был удивлен: по его мнению, дичь надо выслеживать в тишине. Но местные знали, что они делают. Цепь состояла из загонщиков, а впереди пряталось несколько охотников.

Внезапно из кустов с шумом вырвался вепрь и рванулся в сторону от загонщиков.

Один из охотников, прятавшийся за деревом, мгновенно вытянул руку. Он успел коснуться спины вепря, и того подбросило от электрического разряда. Кабан упал, вяло шевеля ногами.

Охотник набросился на него, ножом взрезал жилы на шее и выпустил кровь.

Кабану связали веревками ноги, просунули жердь под ними и вчетвером понесли в деревню.

– И это все? – поразился Варда. – Хотел бы я так жить. Ничего и делать не надо. Прикоснулся – и забирай еду. Хм, только рот открывай.

Когда кабан был разделан, зажарен и съеден всем племенем, местные охотники предложили гостям показать завтра свое умение.

Никита согласился. Если бы он отказался, насмешек было бы не избежать, а уважения к племени азуру не было бы. Ведь они сейчас представляли не себя, а все племя, и вся троица это прекрасно понимала.

– Что делать будем? – спросил Никита в гостевой хижине.

– Пусть загонщики только выгонят на нас зверя, а уж мы с ним управимся. Ты с арбалетом, а я с копьем.

– А Тот?

– Он не охотник – воин. Тот пусть с мечом подстраховывает.

На том и порешили.

Наутро загонщиков собралось много – не столько принять участие в охоте, сколько поглазеть. Со зрелищами в племенах было туго, и о любом событии говорили долго.

Один из охотников провел их на место:

– Стойте здесь, только не шумите. Мы выгоним зверя на вас.

Он приложил руки ко рту и вскричал на манер какой-то птицы, подав сигнал.

О приближении загонщиков сообщил шум – они кричали, топали, били палками по деревьям. Мимо охотников стремительно промчались мелкие зверушки.

Никита взвел арбалет, наложил болт. Варда стоял метрах в десяти за деревом, сжимая копье, – он измазался грязью и сливался с лесом.

Внезапно из чащи вырвалось неизвестное Никите животное. Оно напоминало бегемота, но ростом и размерами было едва ли больше вчерашнего кабана.

Никита посмотрел на местного охотника – тот кивнул. Стало быть, съедобное.

Никита вскинул арбалет и нажал на пуск. Времени не было, еще секунда – и зверь скроется в кустарнике.

Болт достиг цели, зверь упал и забился в агонии.

Никита уже счел было охоту законченной, как вдруг на небольшую поляну выбежало нечто мохнатое, и сразу нельзя было разобрать, медведь это или большая обезьяна.

Не раздумывая, Варда метнул копье – сказалась большая практика.

Копье угодило животному в грудь. Раздался короткий рев, и зверь упал, царапая когтями древко копья. К нему несколькими гигантскими прыжками подскочил Тот и мечом снес зверю голову.

Охотник из местных покачал головой:

– Зря убили. Есть его нельзя, мясо жесткое и пахнет нехорошо. А шкуру выделать можно, знатная получится.

Из леса высыпали загонщики и уставились на добычу. Они шумно заговорили между собой и с местными охотниками.

Тот живописал картину охоты, изображая Никиту с арбалетом и Варду, метнувшего копье.

И копье, и болт были осмотрены.

– Так вы можете убивать издалека? – уточнили загонщики.

– Да, нам не надо притрагиваться к животному, как вам.

– Хорошо. И зверь мертв, и охотник цел. У нас были случаи, когда зверь калечил охотника.

– Так и у нас такие случаи бывают, когда зверь только ранен или слишком велик.

И Никита рассказал о громадных червях, выползавших из земли. Люди слушали его с открытыми от удивления ртами.

– Неужели такие бывают? У нас дети их собирают, но это черви маленькие. Их жарят и едят, вкусно.

Никита внутренне содрогнулся от отвращения – их черви тошнотворно воняли.

С мохнатого зверя быстро сняли шкуру, а убитого гиппопотама поволокли в селение. Племя снова было с мясом.

После того как мясо было съедено, в центре селения на пенек уселся абориген, положивший себе на колени нечто непонятное, похожее на два медных таза, скрепленных между собой днищами наружу. Музыкант – а это был он – стал бить ладонями в этот странный барабан. Звуки были мелодичные и напоминали гитарный перебор, а вовсе не звучание барабана.