Гиены в средней полосе

Дим и сам уже не рад был, по нему видно. Врубил заднюю передачу, и слишком сильно даванул на педаль, колеса опять пошли впроворот. Отпустив газ, он выровнял машину. Проехав пару метров задним ходом, он вывернул руль влево, и задними колесами заехал на обочину для разворота. Те двое шли все быстрее. Димон воткнул первую передачу, и попытался тронуться. Двигатель ревел, машина двигалась буквально по сантиметру. Камуфляжный был уже рядом, и наклонился как борец, подходя к окну. Только вот на лице по-прежнему выражения никакого не было. Он коснулся ладонями стекла, но уже вскользь, машина все же двинулась с места, и его ударило задним крылом. А я успел обратить внимание, какого у него синюшного цвета ладони. Только когда отъехали метров на сто, я понял, что настолько сильно сжал рукоятку пистолета, что пальцам уже больно.

- Сышь, Стас..., - задумчиво протянул Дим, уезжая, - я редко когда боюсь, и еще реже могу признаться в этом, но сейчас если...

- Стремно? Мне тоже... хотя с чего бы вроде. Два пассажира каких-то, таким в голову одного раза достаточно...

- Да они мля странные какие-то. Может из дурки конечно, или суррогата какого пережрали, но..., - но договаривать он не стал, замолчал, поежившись.

Ехали дальше в молчании. Говорить ни о чем не хотелось. На дорогу, которая вчера заняла бы максимум полчаса, сегодня по снегу потратили больше часа. Зато встретили несколько встречных машин - раздолбанную милицейскую газель, архаичную хлебовозку, я такие только в старой кинохронике видал, и, как контраст, шевроле тахо с непонятным регионом кораблем пролетел. Я сначала и не увидел, но и на нашей полосе колея появилась, тоже кто-то ехал недавно.

По сторонам изредка проплывали деревеньки, притом они неуловимо отличались от тех, что были у нас в Ленобласти. Да и в Псковской и Новгородской областях, где я часто бываю, далеко не такие. По крайней мере, на федеральных трассах. Здесь абсолютно другой стиль, монументальный. Дома большие, просторные. Преисполненные сознания собственного достоинства даже. По шесть окон на фасаде, у многих на втором этаже своеобразные скворечники. По виду дома старые, Российскую Империю еще видели, но простоят еще столько же. Не все конечно, некоторые стоят покосившиеся, явно не живет никто. Дома же без людей ветшают сразу. А ведь жили раньше, угнетенные крестьяне. Когда в семьях человек по двадцать было. Но надо многими домами лениво поднимался дым от печных труб, все же пустых гораздо меньше.

Наконец дотащились мы до Севастьяново. Спросили мимо проходящего мужика, где отдел милиции, показал сразу, и долго смотрел нам вслед. Интересно, что думал. Отдел нашли, попетлять даже пришлось, деревня была приличных размеров. Хотя какая деревня, тысяч семь населения, для данной местности город уже. Городок. Оставили машину прямо перед входом в отдел, и зашли в дежурку, прихватив карту. Света в отделе не было, горело несколько свечей у стойки дежурного. Нормально тут. Я остановился у стойки "их разыскивает милиция", пока Дим пошел свои ментовские разговоры разговаривать. Ксиву показал, разулыбался, и ему уже рассказывают, где мы и как отсюда лучше уехать. Я между тем пялился на доску розыска, не понимая сначала, что меня смущает. Потом осенило - все фотороботы славяне на лицо. О как. "Преступники без национальности", как их еще называют, сюда еще не добрались. В Питере в любой отдел зайди, так с таких досок только Средняя Азия да Кавказ на тебя смотреть будет.

- Стасик, че вперился, пошли, - дернул меня за руку Дим.

- Узнал что надо? - идя вслед за ним, спросил я его спину.

- Узнал, узнал, - он даже не обернулся.

Не дожидаясь пока я захлопну дверь, развернулся задом с заносом, так что передние колеса повело, и быстро посмотрев вправо влево, наклонившись над рулем, выехал на дорогу.

- Поехали перекусим сначала, потом и в Киров двинем, - ответил он на мой вопросительный взгляд, - ща и расскажу, куда мы приехали. Так, вроде здесь сейчас будет..., - он свернул налево, и мы остановились рядом с двухэтажным зданием желтого цвета. На втором этаже тускло при свете дня горела вывеска "Мотель", на углу горизонтально висела большая декоративная доска с красиво выжженной надписью "Старый город".