Гибрид

Думать о личном выживании бесполезно. Но еще можно принять срочные меры и выиграть время для спорообразования. Не тратя ни секунды, дерево включило программу экстренного размножения. Периферические капилляры сжались, выталкивая все соки назад, к сердцемозгу. Синапсические спирали распрямлялись для увеличения нервной проводимости. Мозг осторожно проверял, сначала - жизнеспособность крупных нервных стволов, затем - сохранившихся участков нервных волокон, восстанавливал капиллярную сеть, разбирался в непривычных ощущениях: молекулы воздуха соприкасались с обнаженными тканями, солнечное излучение обжигало внутренние рецепторы. Надо было заблокировать все сосуды, зарастить капилляры - остановить невосполнимую потерю жидкости.

Только после этого древомозг смог заняться самим собой, пересмотреть глубинную структуру клеток. Он отключился от всего разрушенного и сосредоточился на своем внутреннем строении, на тончайшей структуре генетических спиралей. Очень осторожно дерево перестраивало все свои органы, готовилось произвести споры.

Молпри остановился, приставил руку козырьком ко лбу. В тени необъятного выворотня маячила высокая тощая фигура.

- Вовремя мы поспели!

- Черт! - ругнулся капитан и прибавил шагу. Пэнтелл заторопился ему навстречу.

- Пэнтелл, я же вам сказал - сидеть в корабле!

- Я не нарушал приказа, капитан. Вы не говорили...

- Ладно. Что-нибудь случилось?

- Ничего, сэр. Я только вспомнил одну вещь...

- После, Пэнтелл. Сейчас нам нужно на корабль - дел еще много.

- Капитан, а вы знаете, что это такое?

- Ясно что - дерево,- Голт повернулся к Молпри.- Слушай, нам надо...

- Да, но какое дерево?

- Черт его знает, я вам не ботаник.

- Капитан, это очень редкий вид. Он, собственно, считается вымершим. Вы что-нибудь слышали о яндах?

- Нет. Хотя... да. Так это и есть янд?

- Я совершенно уверен. Капитан, это очень ценная находка...

- Оно что - денег стоит? - перебил Молпри, обернувшись к Голту.

- Не знаю. Так что дальше, Пэнтелл?

- Это разумная раса с двухразовым жизненным циклом. Первая фаза - животная, потом они пускают корни и превращаются в растения. Активная конкуренция в первой фазе обеспечивает естественный отбор, а дальше - преимущество в выборе места для укоренения...

- Как его можно использовать?

Пэнтелл запрокинул голову. Дерево лежало, словно стена, переходящая в гигантский купол обломанных ветвей тридцати метров высоты, или пятидесяти... или больше... Кора гладкая, почти черная. Полуметровые блестящие листья всех цветов.

- Представьте только, это огромное дерево...

Молпри нагнулся и подобрал обломанный корень.

- Эта огромная деревяшка,- передразнил он,- поможет вправить тебе мозги...

- Помолчи, Мол.

- ...бродило по планете больше десяти тысяч лет назад, когда еще было животным. Потом инстинкт привел его на эту скалу и заставил начать растительную жизнь. Представьте себе, как этот древозверь впервые оглядывает долину, где ему предстоит провести тысячи и тысячи лет...

- Чушь! - фыркнул Молпри.

- Такова была участь всех самцов его вида, чья жизнь не прерывалась в молодости: вечно стоять на утесе, как несокрушимый памятник самому себе, вечно помнить краткую пору юности...

- И где ты набрался этакой хреновины? - вставил Молпри.

- И вот на этом месте,- продолжал Пэнтелл,- окончились его странствия.

- 0'кэй, Пэнтелл, это очень трогательно. Ты что-то говорил о его ценности.

- Капитан, дерево еще живое. Даже когда сердцевина погибнет, оно будет отчасти живо. Его ствол покроется массой ростков - атавистических растеньиц, не связанных с мозгом. Это паразиты на трупе дерева - та примитивная форма, от которой оно произошло, символ возврата на сотни миллионов лет назад, к истокам эволюции...

- Ближе к делу.

- Мы можем взять образцы из сердцевины. У меня есть книга - там описана вся его анатомия: мы сумеем сохранить ткани живыми! Когда вернемся к цивилизации, дерево можно будет вырастить заново - и мозг, и все остальное. Правда, это очень долго...

- Так. А если продать образцы?

- Конечно, любой университет хорошо заплатит.

- Долго их вырезать?

- Нет. Если взять ручные бластеры...

- Ясно. Неси свою книгу, Пэнтелл, попробуем.

Только теперь дерево осознало, как много времени прошло с тех пор, когда в последний раз близость янды-самки заставила его производить споры. Погруженное в свой полусон, оно не задумывалось, отчего не стало слышно споровых братьев и куда исчезли животные-носители. Но стоило ему задаться этим вопросом - и все тысячелетние воспоминания мгновенно прошли перед ним.

Стало понятно, что ни одна янда не взойдет уже на гранитный мыс. Их не осталось. Мощный инстинкт, запустивший механизм последнего размножения, работал вхолостую. С трудом выращенные глаза на черешках напрасно оглядывали пустые дали карликовых лесов, активные конечности, которые должны были подтащить одурманенных животных к стволу, висели без дела, драйн-железы полны, но им не суждено опустеть... Оставалось только ждать смерти.