Гибкий график катастроф

Спасибо, «матушка»! Всю жизнь мечтал жизнь в доме с привидением и «любящей» семьей, сплошь состоящей из сверхъестественных сил. Да, и отцом называть заклинателя, который меня на дух не переносит. Один только ужин в его присутствии чего стоил, когда он у меня куриные кости прямо из тарелки повытаскивал. Аккуратно струсив картошечку обратно. Он что, реально боялся, что я эту самую куру сейчас буду оживлять?!

А прикол с Аллазаем?! Этот демон, как я понял, мог меня в кого угодно превратить, с любой внешностью, любым именем! Ну почему я стал именно Саддамом Абдулеймановичем Хусейком?! Меня же в аэропорту четыре часа проверяли, бороду эту чертову, наколдованную демоном, чуть ли не по волоску просмотрели, сумку дважды перетрясли, хорошо, хоть зонд сунуть не решились… Сукин «папочка»!

Нет! Бежать от них надо! Как меня только угораздило с такими связаться? Кого же я убил-то настолько святого в прошлой жизни, что сейчас вот так расплачиваюсь?!

— Костик, — ворвался в мои тяжкие думы голос Евы, — орешки будешь?

Резко обернулся и окинул девушку взглядом. Чересчур свирепым, похоже, потому что из-за ее плеча тут же появилась голова вездесущего Александра и мрачно уставилась на меня исподлобья. Блин, достал уже! Младшая Моргалис, если задуматься, единственный вменяемый член этого семейства, и с той нельзя нормально пообщаться. Только соберешься, тут же толпа «родственников» на горизонте вырисовывается: пасут без устали.

— Я буду! — Как всегда, не дожидаясь приглашения, вмешалась Казакова и, протянув руку над моими коленями, буквально выдрала из рук Евы пакетик с арахисом. — Кстати, я звонила Богдану. Его уже разместили в больнице, но с папулей моим он, похоже, пока не познакомился.

— Почему ты так решила? — полюбопытствовала Ева.

— Голос у больного слишком веселый был, — махом запихивая в рот пригоршню орехов, ответила Полина. — А что там с Егором? Я ведь так и не узнала, помирился он с Наташей или нет.

— Этого, увы, не знает никто, — вздохнула Ева. — Но пока вроде все складывается не слишком удачно.

— То есть я ее напрасно тогда весь вечер развлекала?! — воскликнула знахарка, и хотя я не понял, о чем идет речь, сразу решил, что эта история меня мало заинтересует. Любовь-морковь, сопли-слюни… Черт, надо было в другом ряду место попросить.

— По-дурацки, я гляжу, развиваются отношения у старшего братца Соколова с его Наташкой, — вытянув ноги под переднее сиденье, философски заметила Полина.

Я с обреченным видом прикрыл глаза ладонью: кажется, сейчас начнется диалог. Нет, не так: ДИАЛОГ! О жизни: бессмысленный и беспощадный. Прощай, мой мозг.

— Почему? — предсказуемо спросила Ева.

Я с надеждой скользнул глазами по салону: может, где-то завалялось свободное местечко? Пускай между Крюгером и Франкенштейном — все равно не откажусь. Главное, подальше от этих трещоток. Увы, самолет был заполнен.

— Ну вот что, по-твоему, такое любовь? — с торжествующей улыбкой спросила Полина. Я с тоской посмотрел, как заклинатель сует в уши наушники и откидывается на спинку кресла. И как я только умудрился свои дома оставить?!

— Это когда не видишь недостатков другого человека, — подумав, ответила Ева. — И когда мир вокруг кажется полным чудесных красок. И когда веришь, что на пути к счастью можно преодолеть любую преграду. Ну это если мы говорим об истинной любви, конечно.

«Истинная любовь, — мысленно повторил я. — Блин! Может, очередь в туалет занять? Там всего-то человек двадцать стоит…»

— Хорошо сказала, — кивнула Казакова. — Главное, очень удобно с формулировкой получилось: если любовь настоящая — все преграды можно преодолеть. А если нельзя — значит, ненастоящая. Вот так, не подфартило. Только то, что ты описала, это не любовь. Это влюбленность. Именно она позволяет не замечать недостатков. Любовь не застилает глаза. Ты видишь все минусы, замечаешь изъяны, но благодаря ей можешь с ними мириться. А вообще, я бы сказала, что любовь рождается из влюбленности. Но для этого нужно пройти пять этапов.

«Пять этапов?! — с тоской пронеслось у меня в голове. — Целых пять гребаных этапов?!! Так, нужно срочно чем-то себя занять…»

— Этап первый. Вы рветесь навстречу друг другу в любое время и по любому поводу. Ни о чем не задумываясь и не жалея. Позови среди ночи, и он бросится к ней сломя голову. По кладбищу в полнолуние. И придет на час раньше, а потом будет ждать ее еще два, потому что истинная леди всегда опаздывает!

«Будь проклят тот, кто это придумал», — вздохнул я и зевнул.

— Этап второй, — продолжила неугомонная Казакова. — Кстати, именно с него всегда начинают те, у кого все нормально с чувством самосохранения. Обрати внимание: о мозгах не говорю — здесь планка падает у всех. Но все же на втором этапе народ начинает задумываться об удобствах и искать лучшие варианты. Придумываются новые маршруты, корректируется время…

Пришлось признать, что попытки заснуть меня не спасают.