Гибель и возрождение

— Старый друг. И очень умная женщина. Тебе она понравится.

— Ах да. Мэри Верней, — сказал Боттандо па следующее утро. — Женщина из английской глубинки. Почему она тебя заинтересовала? Она всего лишь дала показания против Форстера. Во всяком случае, так я понял с твоих слов.

— Благодаря ей мы смогли вернуть восемнадцать картин, — ответила Флавия, чувствуя, что придется сказать правду. — Естественно, я была счастлива и прекратила расследование. В конце концов, главная наша задача — возвращать утраченные ценности. Но когда все закончилось, у меня появилась абсолютная уверенность в том, что именно Мэри Верней похищала картины.

— И ты молчала? — сказал Боттандо, слегка изогнув левую бровь. Он удивился, но не сильно. Флавия немного смутилась.

— У меня не было против нее доказательств, и если бы я начала копать под нее, мы никогда не вернули бы картины. В тех обстоятельствах это была выгодная сделка.

Боттандо кивнул. Он и сам поступил бы на ее месте точно так же.

— И что? Она взялась за старое? Не очень благоразумно с ее стороны, не находишь?

— Скорее неожиданно. Она уже не так молода, и я была уверена, что она прекратила свои эскапады. Деньги на жизнь у нее есть.

Боттандо кивнул, но Флавия заметила, что он слушает ее вполуха.

— Значит, она здесь, — резюмировал он. — Ты хочешь арестовать ее?

Флавия покачала головой:

— Нет. Мы можем поставить себя в неловкое положение. А если она совершенно чиста и приехала просто как туристка? Я не хочу предпринимать никаких официальных действий до тех пор, пока мы не сможем объяснить свой интерес к ее персоне. Но мне очень не нравится ее визит в Рим. По крайней мере я дам ей понять, что мы знаем о ее приезде. Пожалуй, я приглашу ее на коктейль. Она остановилась в «Боргоньони». С вашего разрешения я позвоню ей прямо сейчас и приставлю к ней нашего человека.

Боттандо мгновенно вышел из прострации и нахмурился.

— А где ты его возьмешь? У нас и так не хватает людей. Уж лучше направить кого-нибудь в монастырь. Хотя И там, по-моему, можно обойтись без подобных мер.

— Ну, я бы так не…

— Все. Если хочешь, возьми Джулию, и мы спишем расход на министерство. Пусть попрактикуется в настоящем деле. Но больше никого не трогай! Поставь Джулию напротив входа в монастырь Сан-Джованни и…

— Она уже там.

Боттандо вперил в нее долгий взгляд.

— О-о, — сказал он, — хорошо. Потом, для разнообразия, можешь прикрепить ее к этой женщине, Верней. Через пару дней девушка начнет понимать, что такое полицейская работа. Но отвлекать других сотрудников я не разрешаю.

Флавия знала, что он прав: использовать сразу двух человек — слишком большая роскошь. Даже отправив на дежурство Джулию, ей придется исписать уйму бумаги. Но присутствие в Риме Мэри Верней действовало Флавии на нервы, и с этим нужно было что-то делать.

Она кивнула, и Боттандо проворчал:

— Хорошо. Что-нибудь еще? Спасибо.

Секретарша положила ему на стол увесистую папку.

Он немедленно сбросил ее в ящик стола и с грохотом задвинул его, получив от этого явное удовольствие.

— Если все, то я, пожалуй, выпью кофе.

Флавия присмотрелась к нему внимательнее.

— У вас неприятности? — спросила она. — Мне кажется, вы чем-то расстроены. Это последствия вчерашнего похода в ресторан? Вам подсыпали яд?

Он состроил гримасу, сомневаясь, стоит ли ей все рассказывать, и не смог удержаться.

— Садись. Мне нужно поделиться с тобой, — сказал он со вздохом.

— Это внушает мне опасения, — заметила Флавия, усаживаясь в кресло напротив.

— Как знать, как знать. Я сам еще не разобрался. Мне предложили повышение. Кажется.

Флавия заморгала и молча смотрела на него, не зная, как реагировать.

— Почему «кажется»? Обычно такие вещи не вызывают сомнений. Я что-то не пойму: мне следует поздравить вас или принести соболезнования?

— Не знаю. Мне предложили повышение. Я должен буду возглавить совершенно бесполезную структуру, созданную только для того, чтобы выкачивать деньги из европейских налогоплательщиков. Если я откажусь занять эту должность, меня просто уволят. Со всеми подобающими выплатами и оформлением пенсии. Я тут сделал несколько звонков, и, похоже, у меня нет выбора.

Флавия откинулась на спинку кресла и начала покусывать ноготь, обдумывая новость.

— А если вы примете их предложение, вас не уволят?

— Нет, но я буду возглавлять отдел лишь на бумаге. Поэтому я и подумал о тебе.

— Почему? — осторожно поинтересовалась она.

У меня есть к тебе два предложения. Первое: ты остаешься здесь и берешь на себя руководство. При этом тебе придется большую часть времени посвящать административной работе. Второе: ты будешь помогать мне в этой новой еврочепухе. Но там тебе придется подчиняться какому-нибудь англичанину или датчанину и посвящать административной работе практически все свое время. Понятно, что второе предложение предполагает очень хорошую зарплату — ты о такой и не мечтала. К тому же не облагаемую налогом. И нормированный рабочий день.

— А что вы посоветуете?

Он пожал плечами:

— Что я? Ты останешься моей помощницей при любом раскладе. Выбирай, что тебе самой больше нравится.

— Когда я должна дать ответ?