Гибель фронтов

Лишь одна левофланговая 75-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора С. И. Недвигина продолжала упорные бои на пинском направлении, сдерживая наступавший здесь 53-й немецкий армейский корпус. Части дивизии, при поддержке кораблей Пинской военной флотилии контр-адмирала Д. Д. Рогачева, непрерывно контратаковали врага. Их стойкость и активность были столь удивительны, что командование вермахта даже решило, будто здесь действует крупная группировка. Эти бои крепко запомнились немцам. Сам Гудериан после войны писал «о тяжелых боях на нашем правом фланге, где с 23 июня у Малорита 53-й армейский корпус успешно отбивал атаки русских»[21].

Между тем положение 4-й армии, особенно в центре, оставалось критическим. Как докладывал в штаб фронта полковник Сандалов, «авиация противника к исходу 23 июня совместно с танковыми частями атаковала наши части на рубеже реки Ясельда. Разрозненные части 28-го стрелкового и 14-го механизированного корпусов, неуспевшие привести себя в порядок, не выдержали этой атаки, поддержанной большим количеством авиации, и начали отход»[22].

Разрыв с войсками Северо-Западного фронта на правом крыле, куда устремилась танковая группа Гота, и тяжелая обстановка на левом крыле, где отходила 4-я армия, создали угрозу глубокого охвата всей белостокской группировки и с севера, и с юга.

Генерал Павлов решил усилить 4-ю армию 47-м стрелковым корпусом. Одновременно 17-й мехкорпус (всего 63 танка, в дивизиях по 20–25 орудий и по 4 зенитных орудия) из резерва фронта перебрасывался на реку Щару для создания там обороны.

Дивизии 47-го стрелкового корпуса подходили к Щаре, в район Слонима, по частям. Выдвижение их навстречу наступавшему противнику привело к разрозненным столкновениям. Части 55-й стрелковой дивизии полковника Д. И. Иванова с ходу вступили в бой с 4-й немецкой танковой дивизией. Советские воины дрались героически, но немцы были сильнее. Командир дивизии ввел резерв, усиленный теми 25 танками, что оставались у 14-го мехкорпуса. Огромным напряжением они отбросили немцев за Щару. Однако создать прочную оборону по реке не сумели. Немецкие танковые дивизии форсировали ее и 25 июня подошли к Барановичам.

Положение войск Западного фронта становилось все более критическим. Особую тревогу вызывало северное крыло, где образовался никем не прикрытый разрыв в 130 км. Танковую группу Гота, устремившуюся в этот разрыв, генерал-фельдмаршал фон Бок вывел из подчинения командующего 9-й армией. Получив свободу действий, Гот направил один свой корпус на Вильнюс, а два других на Минск и в обход города с севера, с целью соединения со 2-й танковой группой. Главные силы 9-й армии были повернуты на юг, а 4-й — на север, в направлении слияния рек Щара и Неман, для рассечения окружаемой советской группировки. Над войсками Западного фронта нависла угроза полной катастрофы.

Выход из положения генерал армии Павлов видел в том, чтобы задержать продвижение 3-й танковой группы Гота соединениями резерва, объединенными управлением 13-й армии, и в то же время силами группы Болдина продолжать наносить контрудар во фланг Готу. 24 июня командующий 13-й армией генерал-лейтенант П. М. Филатов получил приказ: объединить управление тремя дивизиями 21-го стрелкового корпуса, 50-й стрелковой дивизией и отходившими войсками. Находившийся в резерве фронта 44-й стрелковый корпус комдива В. А. Юшкевича организовал оборону Минского укрепленного района. В тот же день 21-й стрелковый корпус генерал-майора В. Б. Борисова, еще 22 июня занявший рубеж на направлении Гродно — Вильнюс, вступил в бой с немецкими танками. Только после артиллерийских и бомбардировочных ударов немцы смогли продолжить наступление.

Не успела еще 13-я армия сосредоточить свои силы, а главное, привести в порядок отходившие от границы войска, в том числе и отошедшую в Белоруссию 5-ю танковую дивизию Северо-Западного фронта, как немецкие танки ворвались в расположение штаба армии. Они в упор расстреливали автомашины, пулеметным огнем косили мечущихся в панике людей. Генерал-лейтенант П. М. Филатов вместе с начальником штаба комбригом А. В. Петрушевским, приказав подчиненным сменить командный пункт, уехал на своей машине. Немцы захватили большую часть автомашин, в том числе и с шифровальными документами. Остатки штаба вывел в расположение 44-го стрелкового корпуса заместитель начальника штаба подполковник С. П. Иванов. Командование армии объявилось только к вечеру 26 июня, а около 50 офицеров штаба пропали без вести; штаб лишился и почти всех средств связи[23].