Гианэя

— Вы не полетите, Гианэя? — спросил Муратов.

— Нет, — со странным ожесточением ответила Гианэя, — я навсегда останусь здесь.

— Может быть, вы перемените решение, если узнаете, что мы собираемся отыскать путь на вашу первую родину?

— Что в ней? Я ее никогда не видела, не знаю и буду там чужой. Риагэя говорил, что на родине все изменилось, все стало другим.

— Он был там?

— Нет. Но Риагэя все знал. Он был большой ученый.

Муратов положил свою руку на руку Гианэи. Она вздрогнула, но не отстранила руки.

— Поверьте, — сказал он, — меня очень огорчает ваше несчастье. Всей душой я сочувствую вам.

Глаза Гианэи блеснули ненавистью.

— Не смейте говорить так, — сказала она резко. — Вы оправдали зверскую расправу этих дикарей. Вы не казнили их. Впрочем… — Гианэя неожиданно рассмеялась. Муратов содрогнулся — столько затаенной боли было в этом смехе. — Вы не казнили и меня, хотя имели все основания это сделать. Отправляя меня на астероид, Риагэя был уверен, что я иду на смерть.

— Но если Риагэя был уверен, что вы идете на смерть, то зачем же он высадил вас на Гермесе?

— Потому, что не мог убить сам. — Гианэя наклонилась в сторону Муратова. Ее глаза затуманились, и она долго молчала, видимо, вспоминая прошлое. Потом заговорила отрывисто, не думая о связи своих слов, часто, непонятно: — Все спали. Риагэя не будил экипаж, хотя было давно пора. Он очень мучился. Жалость, но не колебания. Он решил твердо. Второй корабль не летел за нами. И не было третьего. Прошло бы много времени. Он разбудил меня. Я еще ничего не подозревала. Не думала. И он сказал мне. Никогда не забуду его лица. Нет, я его не отговаривала. Я понимала, что это бесполезно. Его убеждения были всем известны. И он сказал мне, что остальные члены экипажа решили казнить его, как только корабль опустится на Землю. Они ему не доверяли. Он просил меня уйти. Уйти? Мне стало смешно. Куда можно уйти с корабля в космосе? Мы долго летали, совершая круги. Я смотрела на него, спокойного, принявшего решение. Я знала, что если он не найдет того, что ищет, он все равно выполнит то, что решил. Но ему очень трудно было убить меня. Я давно знала, что Риагэя любит меня. Он не мог убить меня своей рукой. Не мог. И сам же послал на смерть. Он был уверен. Мне пришлось подчиниться. Он сказал мне: «Я знаю, что спасаю человечество Лиа. Но не надо, чтобы они знали об этом. Молчи, если останешься живой. Молчи и перед лицом смерти». Я обещала молчать. В тот момент я готова была исполнить любое его желание. Последнее перед страшной смертью.

Она закрыла глаза рукой.

— Вы любили его? — спросил Муратов после долгого молчания.

— Не знаю. Я была слишком молода. А сейчас я стара. Я старше всех. Ведь никого не осталось из моих современников. Всех убили эти… — Она низко опустила голову.

Всеми чувствами Муратов был на стороне Мериго и его народа. Но в этот момент он понял, что можно ненавидеть тех, кому сочувствуешь. Его наполняла острая жалость к Гианэе.

— Вы очень похожи на него, Виктор, — сказала Гианэя. — И потому я попросила вас прийти сегодня.

— Я рад, если могу хоть этим облегчить ваше горе, — ответил он.

То, что она рассказала, побуждало его задать ей много вопросов, но он понимал, что они будут неуместны. Пусть говорит сама.

Гианэя подняла голову. Слез не было в ее глазах, она улыбалась.

— Вы хотите что-то спросить у меня?

— Если вы не возражаете.

— Спрашивайте.

— Почему Риагэя был так непоследователен? Из ваших слов ясно, что он понимал: люди Земли ушли вперед, не такие, как прежде. Почему же он думал, что вы идете на смерть?

— Объяснение этому надо искать в нашей истории, — ответила Гианэя совсем спокойно. — Когда-нибудь вы ее узнаете. Я верю, что вы достигнете нашей родины. Ваше развитие шло быстрее, чем это было у нас, и даже Риагэя не предвидел этого. Я поняла это на Земле. Я не буду рассказывать, Виктор. Сейчас я не могу этого сделать. Я, так же, как Риагэя, была убеждена, что люди Земли убьют меня. И, отправляясь на астероид, оделась в золотое платье…

— Значит, это платье?..

— Погребальный наряд. В золотой цвет одевают умерших и осужденных на смерть.

— Зачем же вы надели его сегодня?

— Я хороню свою молодость.

Ему почудилось, что она говорит неискренне. Неясная тревога медленно поднималась в нем.

Он заставил себя непринужденно улыбнуться.

— Но, оказавшись среди нас, вы поняли, что вам ничто не грозит.

— Не сразу. Слишком сильны были понятия, привитые с детства, и отчасти влияние прочитанного о Земле. Может быть, книги были неудачно выбраны. Не знаю. Когда вы перенесли меня на свой корабль, я подумала: «Странное совпадение».

— В чем?

— У нас есть обычай: когда мужчина берет себе жену, он переносит ее в свой дом на руках. Я подумала: «Риагэя мог бы сделать это для жизни, а этот, столь похожий на него лицом, делает то же, но для смерти». Она замолчала, потом сказала: — Мне самой странно теперь, но я была уверена, что умру. И готовилась спуститься с вашего корабля прямо на костер. Меня пугала такая смерть.

— Почему на костер?