Геворг Марзпетуни

Ночь была на исходе. Давно пропели петухи. Седа ждала, когда царица, устав от ее рассказов, ляжет наконец в постель и прикажет ей уйти. Но тщетны были ее надежды. Конец повести, видимо, сильно взволновал царицу, и потому разговор на время умолк. Когда же Седа, поправив фитили светильников, снова опустилась на скамью, царица спросила:

– Это не тогда ли, Седа, царь уехал в Константинополь?

– Да, царица, как раз во время этих бедствий, – ответила Седа. – Я ведь говорила, что печали не вечны, что темную ночь сменяет светлый день, а бурю и грозу – яркое солнце. Ты говорила о своих скорбях и страданиях, но разве можно сравнить их с теми мучениями, которые перенес царь? Рассказ о прошлых войнах и ужасах голода поразил твое сердце. А каково же было ему, царю и отцу народа? К нему обращались все страждущие, к нему простирали руки тысячи несчастных. Он геройски претерпел все бедствия в надежде на милосердие бога, который и впрямь не оставил его.

Узнав о том, что наши князья покинули царя и что страна стонет от ужасов голода и войны, греческий император и патриарх написали государю сочувственное послание. Написали они и католикосу, увещевая его объединить армянских князей и общими усилиями изгнать врага из страны. Католикос много сделал для этого, но князья не послушались его советов. Его святейшество спустился в Таронскую долину и попытался примирить с царем несколько могущественных князей. Однако и эта попытка потерпела неудачу. Тогда он вынужден был написать императору и патриарху о позорном сопротивлении князей и просить помощи. Греческий император пригласил к себе царя и католикоса. Католикос уклонился от этой поездки, опасаясь, что ему попутно будет сделано предложение о соединении армянской и греческой церквей. Царь же, не имея причин для отказа, выехал с приближенными князьями и свитой в Константинополь. Остальное тебе известно. Ты знаешь, какой роскошный прием оказали ему в Византии, какие праздники давались в честь армянского царя, как его венчали царской короной и мантией и какими ценными дарами одарили царя и князей.

– Да, об этом мне рассказывал князь Геворг, – заметила царица.

После этих событий армянские князья воспрянули духом и воодушевились. Гагик Арцруни, могские и андзевские князья изгнали полчища Юсуфа из своих владений. Наши войска вытеснили арабов из северных областей. Юсуф не мог прийти в себя от неожиданности. Когда же пришла весть, что царь Ашот возвращается в Армению с греческими войсками, ужас охватил его. Не теряя времени, Юсуф собрал остатки своих войск и бежал из Двина в Атрпатакан. Царь вернулся, увенчанный славой. Без труда он овладел снова землями, занятыми арабами. Кое-где ему было оказано сопротивление, но перед объединенными силами греков и армян враг был бессилен. В стране воцарился мир. Народ ожил, поля и сады зазеленели, земля покрылась плодами, а люди стали наслаждаться покоем. Начались празднества.

– Кажется, начало празднествам положил мой деверь Абас?

– Да. Еще до возвращения государя он женился на дочери князя абхазов Гургена. Они давно любили друг друга.

– Со времени коронации. Их дружба началась на моих глазах.

– Но народ порицал Абаса. Он женился раньше старшего брата, своего государя.

– За что же его порицать? Вероятно, абхазская княжна была привлекательней дочери Саака Севада!

– Нет, моя царица, вашу свадьбу пришлось отложить из-за непредвиденных событий. Тиран Юсуф, узнав о союзе царя с греками, поспешил натравить на царя сильного внутреннего врага. Хитрый, как сатана, он короновал спарапета Ашота Деспота и послал его в Армению, чтобы братоубийственной войной ослабить армянскую страну и овладеть ею.

Так поступил он в свое время с Гагиком Арцруни, чтобы ослабить силы царя Смбата. На этот раз, видя, что Гагик отошел от него, он выдвинул спарапета. Нашим врагам выгодно, чтобы армяне сами уничтожали себя. Что Юсуфу? Одному он подарит корону, другому даст княжество. Титулами возбудит тщеславие князей и восстановит их друг против друга. Достигнув же цели, он отнимет у них и корону и княжество. Так поступали все коварные властители. А изменники, готовые предать родину ради личных выгод, всегда найдутся.

– Да, царица! Спарапет понимал коварство Юсуфа, но все же не остановился перед тем, чтобы изменить родине в угоду своим тщеславным замыслам. Он начал братоубийственную войну против своего двоюродного брата и законного царя. Он устроил резню, разорил города и села, но потерпел жестокое поражение под Вагаршапатом, где царские войска разбили его. После этого он вынужден был бежать в Двин. Вот эти злодейства Ашота Деспота и мешали вашей свадьбе. Государь хотел восстановить мир в стране, а потом уж заняться подготовкой праздничных торжеств.

– Седа, ты все помнишь?

– Помню, как вчерашний день.

– Так мало времени прошло… всего два года. Боже мой… Столько пережить за такой короткий срок!

– Бедная моя повелительница, как ты страдала…

– Да, Седа, я много страдала. Мне кажется, что прошли долгие годы. Мне нет еще двадцати пяти лет, а я уже чувствую себя старухой.

– Ты и сейчас хороша, как ангел.