Герцогиня

— Лучше скажи сразу. Я все равно его найду. После того, как тебя убью.

В это мгновение ей нестерпимо захотелось плакать — от накатившей безысходности, отчаяния. Господи, да что ж это? За что ее убивать?

И Лина повторила вопрос вслух.

— Я вам… ничего плохого не сделала…

— Не сделала, — сухо согласился ювелир. Он стоял так, что она его не могла видеть. А перевернуться на другой бок со связанными руками и ногами не могла. — таков приказ, ничего личного. Где кольцо?

Лина всхлипнула. Ее, черт возьми, заказали. Девчонку, которая за свою жизнь и котенка не обидела! И выхода не видно…

— Отпустите меня, — глотая слезы, тихо попросила она, — я уеду из города, никто ничего не узнает.

— Я привык исполнять приказы хозяина. Если ты через десять секунд не скажешь, где кольцо, то мне придется выбивать признание.

— Кольцо… — в голове вдруг мелькнула светлая мысль, — я заложила его в ломбарде.

— Врешь. Ты никуда не ходила после того, как побывала у меня.

«Следил, значит», — Лина стиснула зубы.

Внезапно страх уступил место ненависти — яркой как сверхновая.

— Не получишь ты кольцо, — процедила она, — надо — сам ищи.

Раздались звуки шагов, Лину подхватили сильные руки, повернули — и она получила возможность взглянуть в серые глаза собственной смерти.

— Тебе когда-нибудь ломали пальцы? — без тени улыбки спросил он, — а кости? Просто так, одну за другой?

Лина замотала головой. И все-таки заплакала.

— Я… вам ничего… не сделала. За что?

— Кольцо. Мне нужно кольцо. Скажи, где оно, и умрешь быстро.

— Вы хороший человек, — выдохнула девушка, — пожалуйста…

— Ты ошибаешься, — глухо сказал мужчина и нахмурился, — я не хороший человек. Возможно, когда-то им был, давно… Но не теперь.

Он с силой припечатал Лину к полу, так, что зубы клацнули, и быстро огляделся.

«Кричи, кричи, дура!» — мелькнула мысль, но горло сжал спазм. Не то, что кричать, дышать едва могла.

Между тем тот, кого в ювелирном салоне знали как Макса, прошелся по комнате, остановился перед прикроватной тумбочкой и уставился на фотографию в рамке. Там, где Лина с бабушкой, и бабушка еще моложавая и веселая.

— Это кто? — хмуро спросил мужчина, беря в руки рамку, — быстро отвечай.

— Бабушка моя, — просипела девушка. Горло отпускало помаленьку, еще немного — и можно будет заорать, зовя на помощь. Разумеется, спасать никто не бросится, но можно привлечь к себе внимание. Звукоизоляция в квартирах была никудышней.

— Это она тебе кольцо оставила? — уточнил он, — говори, где оно.

— Не скажу, — Лина даже отвернулась.

— Возможно, это твой единственный путь к спасению.

Вот те раз!

Он передумал ее убивать?

Или… заберет кольцо, и все равно убьет потом?

Но, пока Лина раздумывала, ювелир по наитию выдвинул ящик и удовлетворенно хмыкнул.

— Не убивайте меня, — тихо попросила Лина.

В свете хмурого октябрьского утра она разглядывала своего убийцу, а тот, в свою очередь, перстень, поворачивая его то одним, то другим боком. Выглядел при этом ювелир так, словно решал в уме очень сложную задачу, и от результата ее решения зависела судьба целого мира.

«Сколько ему лет?» — мелькнула совершенно неуместная мысль, — «он ведь молодой… а голова седая…»

Взгляд Лины скользнул по несколько худощавой, поджарой фигуре Макса. Он был одет в мешковатый черный джемпер и черные же джинсы — видимо, на черном пятна крови не так заметны. Лицо казалось смутно знакомым, резкие черты, острые скулы, густые темные брови вразлет. Тяжелый подбородок, выдающий такой же тяжелый характер. Губы сжаты в линию, тонковаты. И острый нос с горбинкой, ноздри раздуваются хищно — как у зверя, почуявшего легкую добычу.

Бред какой-то. Ну нигде не могла она его раньше видеть!

Он повернулся резко, почувствовал, что его рассматривают. Давил взглядом несколько мгновений, а затем одним стремительным движением приблизился, подхватил Лину под мышки, поднял и встряхнул.

— Значит так, слушай внимательно. Сейчас я заберу кольцо, и это будет платой за сохраненную жизнь. А ты забудешь, навсегда забудешь о том, что у тебя это кольцо было, и что ты меня встречала. Поняла? Если бы я мог, то отнял бы твои воспоминания, но я не могу… Но от того, будешь ты молчать, или проболтаешься, зависит твоя дальнейшая жизнь.

Лина растерянно кивнула. Впрочем, выбирать ей никто не предлагал.

Мужчина легко подтащил ее к кровати, швырнул на покрывало лицом вниз.

— Не надо, — только и пробормотала Лина.

Нехорошие подозрения закрались в душу.

— Что — не надо? — теперь в голосе прозвучала насмешка, — я всего лишь тебя освобождаю.

Дзиньк! Боль, стянувшая запястья, исчезла. Дзиньк! Лина слабо шевельнула ногами и поняла, что совершенно свободна.

В тот же миг ее резко перевернули на спину. Лина зажмурилась, подспудно ожидая, что сейчас он начнет сдирать с нее одежду… Ну или как там это бывает в подобных ситуациях…

— Дай руку. Тьфу, да не будь же ты такой дурой, — процедил ювелир.

Не церемонясь, он схватил ее за запястье — синяки точно останутся — и быстро надел на средний палец злополучный перстень.

— Раньше его мерила, нет? Разумеется, нет. Иначе ты бы не потащила его с намерением продать…