Герцог в моей постели

– Я полагаю, – герцог сдвинул брови, – Гвен понадобится компаньонка, чтобы сопровождать ее на балах. Об этом ваш дядя тоже не позаботился?

– Как написал дядя в письме, на роль компаньонки для Гвен он назначил сестру своей жены, некую миссис Рамону Колтраст. Но, когда мы приехали сюда, никакой миссис Колтраст мы не обнаружили, и до сих пор она еще не дала о себе знать…

– Мне приходилось встречаться с этой Колтраст, – сухо произнес герцог. – Такой компаньонки я бы и врагу не пожелал!

– Что ж, а я не пожелала бы врагу такого опекуна, как вы! – не скрывая своего презрения, парировала Луиза.

Игра Лилиан, совсем не попадавшей в такт, вдруг начала действовать на нервы ей самой, и Луиза попросила, стараясь говорить в самой вежливой манере:

– Лилиан, не будешь ли так любезна попросить миссис Трампингтон принести абрикосовых пирожных?

– Хорошо, сестренка! – обрадовалась та и отправилась исполнять ее просьбу.

Луиза снова перевела взгляд на герцога, не зная, на кого злиться больше: на самого Дрейкстоуна или на дядюшку, назначившего ей в опекуны этого прожигателя жизни. Сначала ушли в мир иной ее родители, затем брат, а теперь, как оказалось, и дядя скрылся неизвестно куда, оставив ее на произвол человека, с которым она до сегодняшнего дня даже ни разу не встречалась!

– То, что мой дядя не склонен обременять себя заботой о нас, для меня давно не новость, – произнесла она. – Но я, признаться, не ожидала, что вы станете поддерживать его в этой нечистоплотной игре. Будь на вашем месте настоящий джентльмен, он бы непременно отказался!

– Ваш дядя не оставил мне выбора, мисс. Но дело даже не в этом. Между прочим, раз уж на то пошло, настоящий джентльмен обязан исполнять свои обещания. Как я уже неоднократно говорил, я поклялся вашему умирающему брату жениться на вас. Свидетелями той клятвы были не менее дюжины джентльменов, и они до сих пор ждут от меня ее исполнения.

– Я не верю ни единому вашему слову! Моего брата уже все давно забыли, не говоря уже о какой-то клятве, которую вы якобы ему дали.

– Вы ошибаетесь, мисс. На протяжении двух лет, что прошли с тех пор, мне буквально ни дня не давали прохода вопросами, когда же я наконец исполню то, что пообещал вашему несчастному брату. Можно подумать, я горю желанием стать опекуном целой оравы детей, которые целыми днями носятся по дому как угорелые и орут как резаные поросята!

У Луизы даже дыхание перехватило от этих слов.

– Резаные поросята? – медленно, с расстановкой повторила она, глядя ему в глаза. – Вы изволили назвать моих сестер резаными поросятами?!

Дрейкстоун пожал плечами:

– А с кем еще прикажете их сравнить? Орут так, словно за ними гонятся все черти ада!

– Вы… вы чудовище! – задыхаясь от гнева, воскликнула Луиза.

– Это комплимент? – как ни в чем не бывало улыбнулся он.

– Оставьте ваши шутки! Обо мне вы можете говорить что угодно, но когда дело касается моих сестер…

Как ни старался герцог держать себя в руках, от взгляда Луизы не укрылось, как скрежетнули его зубы.

– Я не называл их резаными поросятами. Я сказал «как резаные поросята», мисс!

– О своих собственных братьях и сестрах вы тоже позволяете себе подобные выражения, ваша светлость?

– Видите ли, мисс Луиза, у меня нет ни братьев, ни сестер.

– Даже двоюродных?

– Даже двоюродных.

От удивления Луиза заморгала чаще.

– Но… но ведь это ненормально! – пробормотала она.

– Нормально или нет – в моем случае это факт, мисс. Возможно, причина этого в том, что мои мать и отец тоже были единственными детьми у своих родителей. И прежде чем вы меня спросите, есть ли у меня друзья и позволяю ли я себе подобные выражения в их адрес, отвечу: да, есть. Но если бы я назвал их поросятами, они бы просто посмеялись вместе со мной, только и всего…

– Неудивительно, – усмехнулась, в свою очередь, Луиза, – если представить себе, какие у вас друзья! Впрочем, перейдем к делу. К вашему сведению, завтра же я собираюсь обратиться в суд с требованием, чтобы мне и сестрам назначили другого опекуна. И я даже не сомневаюсь, что суд встанет на мою сторону!

– А я уверен в обратном, мисс.

– Уж не хотите ли вы сказать, – Луиза уперла руки в бока, – что собираетесь помешать мне? Интересно, как?

– При чем здесь я? Существует закон, мисс Луиза! Если ваш дядюшка назначил меня вашим опекуном в полном соответствии с законом, то вы не можете менять опекунов как перчатки всякий раз, когда вам заблагорассудится!

– Будем надеяться, что законники все-таки неглупые люди, сэр, и сообразят, кто сможет быть лучшим опекуном для несовершеннолетних девочек: их родная сестра или какой-то повеса, у которого, хотя ему уже исполнилось тридцать лет, до сих пор гуляет ветер в голове!

Герцог приблизил лицо вплотную к лицу Луизы. Ноздри его раздувались от гнева.

– Я не ослышался, мисс, вы изволили сказать, что у меня гуляет ветер в голове?

– Судя по тому, что пишут о вас в газетах, иной характеристики вы не заслуживаете!

– Вы доверяете сплетням из бульварных газетенок?

– Газетам можно было бы и не верить, но то же самое говорил мне о вас мой брат, пока еще был жив.