Герцог

– Сарх, ты хочешь поругаться? – устало спросил Алан, не сводя с игуша глаз. – Если тебе не нужен наш союз, то что ты здесь делаешь? Иди с миром. Встретимся через день на Совете племен. Но Неженку я не отдам. И никого не отдам. А спать мне с ним или не спать, решу сам, без твоей помощи. Так что прекращай маяться дурью, и давайте наконец приступим к разговору, ради которого я вас позвал! – В конце он не выдержал и припечатал ладонью по столешнице.

– Кир Алан, помощь нужна? – донесся с кровати бодрый голос Лиса.

– Спи. Все нормально, – тихо ответил Алан.

– Что такое «маяться дурью»?

– Лишиться разума. Спи. – Алан тяжело вздохнул. Ну вот, опять сорвался. Действительно стал неуравновешенным, неужели из-за гормонов?

Лис повернулся на бок, натянул на голову подушку Алана и затих, Сарх улыбнулся и кивнул несколько раз подряд. Ну, слава богу, эта пытка дурными разговорами закончилась. Проверял его старый волк, что ли?

– Неженка, карту. – Раб быстро расстелил на столе точную копию карты отца Пауля. При этом от взгляда Алана не ускользнуло, что держаться он старался ближе к мастеру Семону, подальше и от конта, и от горца. – Я хочу построить здесь город. – Алан ткнул пальцем в то место, где сейчас находился Осколок. – Единственная судоходная бухта на побережье, идеально защищенное место и уже есть крепость, которая перекрывает подходы с гор. Что скажете, господа? – весело спросил конт, глядя на ошарашенные лица Семона и Сарха. – «Отсель грозить мы будем шведу…» – непонятно пропел Алан. – Мастер Семон, завтра на рассвете мы с вами и нашим художником все осмотрим на местности, а пока давайте прикинем на карте, как начнем планировать застройку. Тур, записывай!

Глава 7

Забыли люди, кто их создал, перестали славить покровителей.
Горды стали и заносчивы, решили, что проживут они без богов.
И осерчал Отец-Небо, и послал кару свою.
Упал на горы огромный огненный шар, и загорелись горы,
закипела вода морская, твари из глубин выпрыгивали на сушу,
падали камни и превращались в огненную воду.
И сошли горы с места, и столкнулись с морем.
И улыбнулся Вадий, радуясь смертям,
и зарыдал Ирий, не в силах видеть гибель любимых детей своих.

XXX Песнь Жития

Уже через рыску Виктория жалела только об одном – что она не засунула в рот кляп и черти дернули ее ляпнуть о строительстве города. Слава Петра Великого покоя не давала? Решила увековечить себя? Ну ты и дура! Где-то в глубине сознания она надеялась, что Семон и Сарх воспримут эту бредовую идею как неосуществимую блажь больного на всю голову Алана Валлида. Однако Сарх с нездоровым для его возраста энтузиазмом одобрил нелепое предложение. Глядя на возбужденного горца, Виктория сравнивала его со сластеной, которому после годовой диеты разрешили единолично съесть торт, украшенный взбитыми сливками. Горец моментально забыл о возникших распрях и, словно малое дите, сумел заразить своим энтузиазмом Семона и Неженку, которому в будущем отводилась роль архитектора. А когда к ним присоединились Кэп и оба капитана, Виктория поняла, что попала. Даже скептические замечания Рэя не охладили пыла этой компании, которая отчего-то решила, что раз конт сказал, значит, так тому и быть, и восприняли его идею как приказ, который не подлежит обсуждению. Они так увлеклись рассматриванием карты, спорами и планированием, что не заметили, как наступила ночь, и просидели бы до утра, если бы не ворожея, которая с присущей ей резкостью разогнала всех по комнатам.