Герр Вольф

И, как всегда, сразу же вслед за взлетевшим «Кондором» с абсолютно секретной железнодорожной станции тронулся специальный поезд из двенадцати вагонов, а из других не менее таинственных мест – личный состав Геринга и бронепоезд Гиммлера.

С двух бронеплощадок поезда Гитлера смотрели в небо скорострельные зенитные установки. Охрану несли отборнейшие эсэсовцы из лейб-гвардии.

С поездом к новому месту службы перевозился и бронированный с пуленепробиваемыми стеклами «мерседес-бенц» или вездеход «штейер». Фары этих монстров были столь мощны, что, как шаровая молния, ослепляли встречный транспорт.

По давней традиции немецких полководцев Гитлер, в отличие от Сталина, постоянно переносил свою ставку вслед за стремительно уходящей на Восток армией. Поэтому и в июле сорок второго, чтобы непосредственно руководить операцией «Блау» – наступлением немецких войск на Кавказ и Сталинград, Гитлер принял решение передислоцироваться со всем высшим армейским командованием рейха в недавно построенный винницкий филиал своей главной ставки.

Итак, «Кондор» в окружении немецких асов неуклонно приближался к «Вервольфу». И, как всегда, Гитлер внимательно всматривался в спидометр и часы, расположенные прямо над сиденьем. Его неизменно интересовали высота полета и время прибытия.

Высоты он не переносил, поэтому самолет никогда не летел выше четырех километров, а даже малейшее опоздание приводило его в состояние сильнейшего беспокойства. Но на этот раз никаких отклонений от намеченного графика полета не наблюдалось и фюрер удовлетворенно покачивал головой.

Настроение в салоне было радужное: феерический разгром русских под Харьковом и блистательное начало операции «Блау» – все говорило о том, что «московский синдром» наконец-то преодолен, немецкая армия вновь непобедима, а Германия во главе с Гитлером вопреки всему по-прежнему превыше всего!

Не обращаясь ни к кому конкретно, Гитлер сказал:

– Просто замечательно, что годы моей жизни приходятся на начальную стадию развития авиации. Ибо, когда возможности ее развития окажутся исчерпанными, в небе будут сплошь одни самолеты.

И вдруг в каком-то яростном экстазе воскликнул:

– Тот, кому придется постоянно слышать гул моторов и видеть в небе все это мельтешение, даже вообразить себе не сможет, как прекрасен был мир в те времена, когда воздухоплавание еще только начиналось!

В ответ никто не издал ни звука. Все замерли в немом ожидании неизбежного в таких случаях продолжения. Божественное откровение фюрера всех немцев не могло быть прервано и не нуждалось в комментариях. Но Гитлер только еще раз уже равнодушно мельком глянул в иллюминатор и устало прикрыл глаза рукой.

– Земля обетованная, – еле слышно прошептал он. – Совсем как у древних иудеев. Шайсе!

Глава 2

16 июля 1942 года. «Вервольф». Полдень

У трапа Гитлера встречали Борман, Геринг, Гиммлер, Кейтель и комендант «Вервольфа» подполковник Штреве. Едва ступив на трап, фюрер был поражен ослепительным винницким солнцем. Воздух перед глазами то плавился и переливался всеми цветами радуги, как бензин на воде, то накатывал обжигающей удушливой волной. Он, как раскаленный песок пустыни, плотно забивал даже на мгновенье открытый рот, проникал за воротник гимнастерки и рукава кителя.

Гитлеру показалось, что он начинает превращаться в сваренное вкрутую яйцо.

– Что это, Шмундт?! – панически крикнул он стоящему рядом главному адъютанту – Это преисподняя?!

– Это Украина, мой фюрер! – мгновенно вытянулся тот. – Так сказать, земля обетованная! Хотя, как я слышал, Палестина – тоже выжженная земля. Настоящий ад!

– Но… – Гитлер, как запаленный конь, с трудом перевел дыхание, – мои астрологи из Берлинского института оккультных наук заверяли меня, что это место под Винницей идеально для ставки, что оно находится в зоне негативных энергий и «Верфольф» станет их накопителем, благодаря чему я смогу подавлять волю людей на огромных расстояниях! Чушь! Все маги шарлатаны! Я прикажу привезти этих шайскерлов сюда! Всех до единого! Пусть предскажут свое будущее в этом крематории! Сколько сейчас по Цельсию, Рудольф? Все сорок?!

– Сорок пять, мой фюрер! – уточнил адъютант. – Но, говорят, здесь бывает и жарче. Однако, – Шмундт отмахнулся от целого роя налетевших со всех сторон мух и комаров и совсем по-армейски пошутил, – говорят, только летом!

Гитлер подозрительно уставился на него. Шутка показалась ему неуместной.

– Вы полагаете, шайсе, что я собираюсь торчать тут до зимы?! Все решено: через пару месяцев Кавказ и Сталинград наши! Следующая моя ставка будет за Волгой!

Собравшись с силами, он довольно бодро преодолел расстояние от вершины трапа до земли. Не оборачиваясь, на ходу бросил адъютанту:

– Рудольф, прикажите соорудить мне фуражку с длинным козырьком!

И, шагнув навстречу нацистским бонзам:

– Настоящее солнце Аустерлица, господа! Солнце Винницы – солнце нашей победы!

И, смахнув обильный пот со лба, довольно кисло пробурчал:

– Черт бы его побрал!