Герой высшего качества

Рудаз, ранее сообщавший о себе постоянно, отправляя почтовых голубей, сегодня ничего не прислал. Зато примчалось письмо от валеосского резидента Гильдии, который сообщил, что ниндзя видели на городском рынке, где он рассказывал анекдоты про трех мудрецов в одном тазу.

Сообщать об этом работодателю Варагот не хотел, а врать — тем более.

Он понимал, что ложь Три Пальца учует мгновенно, и поэтому ухитрился выкрутиться, сказав правду.

— Что же, хорошо, — под пристальным взглядом Ольвхоретана наемному убийце стало неуютно.

Ощущение было таким же забытым, как и страх, и Тихий даже вспотел.

— Да, господин, — сказал он и поклонился, чтобы хоть на мгновение отвести глаза.

— Насколько я понимаю, ты хочешь произвести дежизнизацию непосредственно в окрестностях замка?

— Скорее в Салопсе, господин. Замок — на крайний случай, для подстраховки.

— В Салопсе? — черный маг задумчиво огладил подбородок. — С одной стороны, конечно, не хотелось бы подпускать этого типа так близко, он уже доказал, что может быть опасен. А с другой — этот городишко и в самом деле подходит для уничтожения героя. Надо бы только сделать так, чтобы наш объект не миновал его, не вздумал пойти в обход.

— Наш аналитик…

— Аналитики иногда ошибаются, — прервал собеседника Три Пальца. — Хоть сто процентов вероятности напиши, а все равно может не сбыться. Значит, так, ты продолжай готовиться, точи ножи, смешивай яды и остальное прочее, а я постараюсь кое-что сделать.

И он улыбнулся, зловеще и угрожающе, что не так легко проделать, если ты не обладаешь демонической внешностью. Поэтому над улыбкой Ольвхоретану пришлось поработать, нанять преподавателя по актерскому мастерству и каждый день упражняться перед зеркалом.

— Но, господин, мне хотелось бы знать… — начал Варагот.

— Что именно я предприму? — несмотря на улыбку, тон у черного мага был спокойным, деловым. — Я понимаю твои мотивы, но думаю, что подробности тебе ни к чему. А в общем — герой всегда тащится в ту сторону, где ждет нечто жуткое и опасное, выбирает ту дорогу, на которой лежат неприятности. Поэтому мы ему эти неприятности создадим.

— Но…

— Не бойся, они не станут смертельными, — успокоил Тихого Три Пальца. — Так, разминочными. А если что, то у меня не будет претензий ни к Гильдии, ни к тебе лично. Адье.

И он исчез безо всяких прощаний.

Варагот поежился и принялся вытирать с лица пот.

Глава 16 Вниз по течению

Утро для Егора началось с громогласных ударов в дверь, завершившихся тем, что запор не выдержал.

— Дрыхнут, спали меня Оро! — констатировал ворвавшийся в комнату Бурбурэль. — А ну, вставайте! Мы отплываем через час!

— Отплываем? — переспросил Егор, отлепив голову от подушки. — Куда?

— К победе! — громыхнул маг-эльф. — К славным подвигам и исполнению предназначения! К сбыче пророчеств, столь длинных, невнятных и нудных, что мне не хочется их вспоминать!

К концу этой речи проснулся даже Бешеный Соня.

— Он ведь не отстанет, — сонно проговорил Аладдин из недр спальника. — Придется вставать.

И Егор вынужден был признать, что советчик в данном случае прав.

Спустившись вниз, в зал, они обнаружили, что отряд Хранителей в сборе, что на физиономии Помела красуется дивный синяк, а гоблин рассказывает развесившему уши гхылю, как они вчера «собирали информацию».

Сбор этот проходил в основном в кабаках и публичных домах, и везде Бурбурэль показывал себя с лучшей стороны.

— Ох, дедуля силен, — горячо шептал Торот, пользуясь тем, что мага-эльфа рядом нет. — А еще говорят, что остроухие к сексу равнодушны. Этот не равнодушен еще как. То ли его парализовало удачно, то ли заклинание какие знает. Везде по девочке брал. Да и выпить не дурак…

Хрыщ восхищенно восклицал: «Йок!», а гном щупал фингал и молчал.

— Самое смешное случилось в «Мокрой вобле», там нашему бородачу морду изукрасили… — тут гоблин осекся, поскольку в зал явился «дедуля» собственной персоной.

— Все готовы? — изрек он. — Тогда двинулись. Пони я ваших продал, недорого, правда, но времени торговаться не было.

— Что? — Егор опешил.

Нельзя было сказать, что он привязался к рыжегривому, но столь бесцеремонное обращение с его собственностью разозлило бывшего студента. Махот раздраженно заворчал, тиская рукоять дубины, и гнев проснулся даже в добродушном сердце Ганди-Ла.

— Да ты, да ты… — забормотал он, сжимая кулаки. — Ты совсем очумел, старый…

— Некогда спорить! — рявкнул Бурбурэль, заглушив последнее слово во фразе рахива, что начиналось на букву «к». — Зловещие деяния Ольвхоретана Пердигийского Младшего подрывают корни Нифигляндии, а кровь его жертв вопиет к ответу! Вершины Бульхулюма дымятся, пророческие ключи кипят, и ужас затемняет целые страны! Вперед, вперед, ура!

И, широко шагая, он направился к дверям.

Все время, что они шли по утреннему, чуть менее шумному, чем днем, Валеосу, Егор кипел гневом и злобно пялился в спину мага-эльфа, и поэтому на пейзажи внимания не обращал.