Герой-спаситель

Ухватив одного из пареньков за плечо, Мырд сорвал с юнца пиджак. Ещё мгновение, и стройное молодое тело оттолкнулось от бетона, описало в воздухе красивую дугу и скользнуло в реку. Кому же этот парень был обязан своим поступком? Конечно, Мырду. Вслед за первым парнем тем же способом молниеносно ринулись в воду и двое других юношей. Общими усилиями выволокли на берег утопавшую, а байдарку отправили обратно на лодочную станцию. Полицейские чины, топтавшиеся раньше у набережной, сразу усадили дрожащую девушку на извозчичью пролетку и помчали к бане. В парк один за другим стали стекаться любопытные — поглазеть на место происшествия.

— Говорят, трое парней школьницу вытащили. Тонула? — возбуждённо расспрашивали в толпе.

— Да, спасли! Молодцы! — неслось отовсюду в ответ.

Мырд, который не ушёл из парка, — надо же поподробней рассказать людям, что тут стряслось, — проворно шагнул поближе к подошедшим зевакам.

— Это как же выходит? Трое мальчишек спасли школьницу? — недовольно забрюзжал он. — Никого они не спасали, сопляки этакие! Не случись меня здесь, лежать бы ей на дне.

Люди недоверчиво оглядывали его совершенно сухую одежду. Мырд вынужден был объясниться точнее. Он сказал:

— Я первым закричал о помощи. Тогда и эти трусишки прибежали. Шваль отпетая! Таких у нас во время войны по запасным частям распихивали. Там обтешут как полагается, — смотришь, и строевой солдат вышел. Вот и мне пришлось нынче за какие-нибудь две—три драгоценные минуты обработать этих парней.

И всё-таки ничего не помогло Мырду, как ни толкуй! Трое отважных пареньков стали героями дня. Газета, вышедшая на следующее утро, писала только о них троих, — о Мырде не было ни полслова.

С досадой сложил он большой газетный лист: честному гражданину тут и вовсе нечего читать — с начала до конца сплошной вздор! Снова и снова — восемь раз подряд — перегибал Мырд злосчастный номер. Потом положил газету рядом с собой на скамейку и накрыл тростью. Пусть кто?нибудь теперь завопит, закричит «караул!». Его, Мырда, не проведёшь. Он просто поднимет воротник, прикинется спящим.

Но тут охваченному унынием Мырду случайно бросились в глаза газетные строчки, напечатанные под рубрикой объявлений; «Помогите! Больная вдова с четырьмя малыми детьми на краю гибели. Сжальтесь, не скупитесь!»

Газета снова очутилась на коленях у неподвижно сидевшего Мырда. Больная вдова с четырьмя малыми детьми… на краю гибели. Хм!

«Где же общественность, почему не идёт на выручку? — ворчал про себя Мырд. — Вот именно, общественность! Ну, что тут поделать одному человеку, даже такому, как я! Ведь и у меня семья, восемнадцатилетняя дочь на выданье. Сам я хворый, жена больная, два каменных дома, что на главной улице, давно пора ремонтировать Другое дело, если кто-нибудь, вроде этой девчонки, свалится в воду, ну тогда, разумеется, поспешишь на помощь, как бы там ни было!»

Размышляя подобным образом, Мырд снова заглянул в газету и увидел на этот раз другое объявление, которое тоже взывало о помощи. Чёрт побери, это уж слишком! Как тяжело, какой страшный кризис выпал на нашу долю! Газетный петит вещал: «Выручайте! Молодая, восемнадцатилетняя девушка — по мнению многих, красивая и симпатичная — просит отзывчивых мужчин одолжить или подарить несколько десятков крон. В награду верная дружба навеки. Лонни».

Мырд большим пальцем заломил шляпу на затылок.

Н-да-а! Общественность… Наверняка судьба этой неизвестной Лонни просто трагична: за двадцать—тридцать крон предлагать вечную дружбу!

Мырд встал со скамейки и в раздумье принялся кружить по парку. На одной из скамеек сидела крестьянка и жевала хлеб с маслом, запивая еду какой-то бурой жидкостью из бутылки. В обычное время Мырд, несомненно, остановился бы перед женщиной и не преминул бы спросить, что это она пьёт. Но сегодня ход мыслей был у него несколько иной.

«Общественность… Ах, это пустой звук! — рассуждал он. — Помогла ли она хоть одному поистине несчастному человеку!»

Мырд сделал ещё круга два по парку, потом зашёл в писчебумажный магазин, спросил конверт и бумаги, тут же на прилавке написал две строчки и опустил письмо в почтовый ящик редакции. На следующий день, выйдя прогуливаться в парк, он уже знал адрес и фамилию девушки, которая так нуждалась в деньгах и предлагала вечную дружбу.

Мырд всегда помогал тем, кого постигала беда, — чего там скрывать? При этом он не боялся трудностей. А легко ли было в жаркий полдень тащиться по длинной пыльной улице, которая круто поднималась в гору? Где-то возле Куриного переулка у него захватило дыхание — так понесло навозом. В трёхэтажном доме, похожем на казарму, Мырду пришлось взобраться на третий этаж и в тёмном коридоре довольно долго отыскивать дверь, за которой столь жестоко страдала от нужды восемнадцатилетняя девушка.

Он постучал.

— Войдите!

На плетёном стуле сидела белокурая девица в лиловой пижаме и полировала свои длинные коготки. Таких молодых и таких прекрасных, как она, Мырд видел до сих пор только на экране.