Герой нашего времени

– Как без щели между ног, – говорю я, но тихо, поскольку такого рода сравнение, вне всяких сомнений, не вполне сочетается с садо-палаче-морале Баси.

– Что ты сказал? – спрашивает Бася.

– Ничего.

– Нет, ты что-то сказал, – упорствует Бася.

– Я сказал, – после некоторого колебания признаюсь я, – что действительно, сейчас два языка – это основа, и даже три, потому что, к примеру, французский, испанский тоже очень важны.

– Французский, – говорит Бася, – французский куда важней. Я учила французский, но теперь уже ничего не помню, хотя если бы нужно было договориться…

Тут Бася умолкает, давая тем самым понять, что если бы нужно было договориться, то Бася бы договорилась.

– По-французски, – бурчу я, глядя на проезжающий мимо грузовик, а Гоха значительно улыбается и незаметно, чтобы не увидела Бася, изображает, будто сует что-то размером с банан себе в рот, а потом вынимает.

– Что ты говоришь? – спрашивает вырванная из размышлений Бася.

– Ничего, – отвечаю я, тоже вырванный из размышлений.

По серой улице едет автобус маршрута «металлургический комбинат – остальной цивилизованный мир».

– Чего ты там шепчешь? Ничего не слышно. О чем вы там разговариваете? – Бася окрашивается в боевые цвета.

– Да ничего такого. Я говорю, что языки знать очень важно, чтобы разговаривать, – отвечаю я.

– Хорошо, поговорим, когда будет премия.

Бася смотрит на меня поверх очков и гневно морщит лоб, что может означать только одно: премия будет распределяться субъективно в соответствии с критериями, придуманными руководителем отделения.

– Наверно, вы хотите получить премию? – завершает она.

Ясное дело, хотим, даже невзирая на то, что она получает свежий гуляш из сердец молодых жеребят под нежным чесночным соусом, а мы – молотые свинячьи ошметки, зараженные трихинами.

На некоторое время в отделении воцаряется тишина. Бася думает. О том, что, может, записать Юстысю сразу на два языка. Тогда уж дочь обязательно в будущем добьется успеха. А успех дочери – это успех матери. Ведь это мать девять месяцев носила ее в животике, это мать мучилась в течение всего ужасного этого периода, потому что не могла ни есть, ни пить, ни сходить куда-нибудь, встретиться с подругами, развлечься, показать себя, это мать страдала при кесаревом кесарю, чтобы неблагодарное дитя явилось на свет. Мать имеет право на некоторые действия ради блага дочери, чтобы в будущем радоваться ее успехам, чтобы с удовлетворением обращать взор на свою жизнь, чтобы все было тип-топ и как надо. Юстыся, деточка, запишу я тебя на два языка, а чуть позже и на третий, обеспечу тебе счастливое будущее и липко-сладкую старость. Бася обо всем этом думает и объявляет:

– Я тут обо всем этом думала, так что не думайте, будто я об этом не думаю, я думаю об этом даже и после работы. Так вот, ехала я в такси и думала обо всем этом, и тут вдруг мне в голову пришла такая мысль, ну, знаете, пицца-хат!

Мы смотрим на нее и знаем, что это за мысль «ну, пицца-хат». Эта поп-пиктограмма не нуждается в комментарии ориенталиста. Ведь там, Бог свидетель, должны работать замечательные менеджеры, а такие менеджеры, Басе это известно из достоверных источников, зарабатывают столько, что хватит на золотую карточку. Что же теперь сделает Бася? А Бася объясняет:

– Мирек, быстренько подготовь мне красивенькое предложение.

– Полный набор? – спрашиваю я.

– А ты как думаешь? Полный, выгоды, преимущества, проценты, перспективы. Давай, раз-два и готово!

Бася поручает мне приготовить предложение, так как она не очень сильна по части пользования текстовыми редакторами. Впрочем, дело вовсе не в этом, условимся раз и навсегда, Бася здесь не для того, чтобы быть сильной по части текстовых редакторов, достаточно того, что Бася сильна по какой-то своей части, а мы во всем остальном, в этом смысл коллектива. В чем проблема?

Я подготовлю красивенькое предложение, а Бася уже сама лично пойдет и на высочайшем профессиональном уровне представит его замечательным менеджерам. Да. Это отличная мысль. Мысль пикантная, экзотическая и хорошо прожаренная. Благодаря ей, в чем Бася глубоко убеждена, наш отдел достигнет заданных нам контрольных цифр, а также повысит свое процентное участие в общем плане. Но! У Баси есть мысль куда продуктивнее. Туда пойдет Анета и все представит наилучшим образом.

– Только, Анеточка, ты уж постарайся, ты уж, прошу тебя, не разочаровывай меня, Анеточка, – говорит Бася и морщит лоб. – Ситуация ясная, дело проще некуда, так что как минимум без пяти счетов ты не возвращайся. Без минимум трех золотых карт даже не показывайся, потому что в противном случае сама знаешь, что это значит.

– Ой, Бася, но мне завтра нужно получить в поликлинике анализы ребенка.

Анета прекрасно знает, что это значит, но как обычно капризничает, жуткая она все-таки капризуля.