Гербарий из преступлений

«…Я вышла на балкон. Из-за густых сумерек не сразу рассмотрела на площадке перед домом мужчину, который стоял, держась за ствол дерева посреди двора. Он странно согнулся, потом упал на бок. К нему подбежал молодой человек, наклонился, затем принялся звать на помощь, просил вызвать милицию и «скорую». Минуту спустя из подъезда дома выбежала женщина, кинулась к мужчине, лежавшему на земле, упала перед ним на колени и закричала, звала его по имени Фрол…»

«Женщина? – заинтересовался Щукин. – Что за женщина? Ах да! Фрола Самойлова убили у дома любовницы. Ну, да, Тольятти, 7 – адрес Регины Аркадьевны. Как же она кинулась к нему и упала на колени? У нее же нет одной ноги… Так, что там дальше? «Из показаний Расина М. П., проживающего…» – читал Щукин, пропустил небольшой кусок. – Ага, вот…»

И Щукин прочел, что потерпевший был еще жив, когда Расин, позвав на помощь, вновь склонился над окровавленным телом. Как утверждал Расин, Самойлов пытался что-то сказать, но помешала женщина, выбежавшая из дома. Она схватила его за плечи, поднимала, плакала и кричала, что этот мужчина ее муж…

– Регина считала Фрола своим мужем? Оригиналка. Или он ее обманывал?

Далее Натан Ефимович описал, как вокруг тела собрались люди. Милиция приехала раньше «скорой», и в тот момент, когда милиционеры выбегали из милицейской машины, Самойлов произнес: «Навела на меня…» Когда подошли милиционеры, он умер.

Щукин лихорадочно перебирал листы. Нашел.

«Жена Самойлова, Д. И., утверждала, что пришла в дом навестить инвалида Отечественной войны, над которой взял шефство ее муж. Она договорилась с мужем, что будет ждать его у дома, но не дождалась, решила пойти к подопечной мужа сама и там дождаться его. Поднимаясь по лестнице, услышала хлопки, похожие на выстрелы, но не придала им значения, подумала, что это «стреляет» выхлопная труба автомобиля. Вспомнила, что Самойлов часто жаловался на выхлопную трубу личного автомобиля, и ей стало ясно, что он приехал, поэтому она, не заходя к знакомой, спустилась вниз, чтобы встретить его. Выйдя из дома, она увидела на земле тело мужчины, узнала в нем мужа и кинулась к нему…»

– А Дарья Ильинична ничего мне об этом не рассказала, – произнес Щукин, закуривая сигарету. – Интересно, почему? Если последняя фраза предназначалась ей, то она знает убийцу. Момент! Так ведь она и говорила мне, будто бы застрелила Фрола ее сестра Василиса. Но почему не рассказала, как сама обнаружила мужа? Или все же не Василиса убила, и Дарья Ильинична прекрасно осведомлена об этом?

Архип Лукич тщательно перечитал материалы по всем этапам расследования, но убедительного толкования словам «навела на меня» не нашел, кроме необоснованных и оттого бездоказательных подозрений, что Фрол Самойлов имел неизвестных любовниц, одна из которых и навела на него убийцу, а имя ее он не успел назвать. Связь с аналогичным убийством на шахте была отвергнута следствием, о чем Натан Ефимович сделал соответствующую запись.

Странно.

Щукин уложил папки в кейс, выключил свет в кабинете, закрыл дверь на ключ. В машине взглянул на часы – половина девятого. Время детское, наверняка архивариус Натан Ефимович не спит.

Архип Лукич попал в личные апартаменты, если так можно назвать пространство под крышей, занимавшее всю часть над домом. Это не второй этаж, на который взбираться пришлось по узкой крутой лестнице, а чердак. Дом у Натана Ефимовича частный, крыша высокая, там он и оборудовал себе кабинет, вернее, место для хобби. Если учесть, что профессию эксперта он успешно совмещает с хобби, то чердак стал местом его второй работы.

– Ну-с, как вам мое убежище? – потирая руки, спросил Натан Ефимович. – А вот мы сейчас по маленькой… а? Только дочери ни гугу! Она мне экзекуцию организует, а я этого не выношу. У меня тут тайничок… Что пить будете? Есть все.

– Ниже сорока градусов – отрава, – рассеянно произнес Щукин, наблюдая за экспертом. – Стало быть, водку.

Щукин не предполагал, что всегда солидный Натан Ефимович способен стать на четвереньки и полезть под старинный стол, как карапуз за игрушкой. Пока он рылся в тайнике, Архип Лукич осмотрелся и пришел к выводу, что «тараканов» в голове Натана Ефимовича расплодилось более чем достаточно.

Редкостный бардак открылся очам Архипа Лукича. Здесь трудно было отыскать свободное место, чтобы постоять, а уж пройтись вообще невозможно. У фанерных стен от пола до потолка расположены были полки с книгами, цилиндрическими банками с заспиртованными человеческими органами – гадость жуткая! – оптическими приборами, фотоаппаратами и предметами непонятного предназначения. У окна стояла тахта, но, чтобы до нее добраться, пришлось бы перешагивать через груды папок, перевязанных веревками и занимающих все пространство чердака. Массивный стол расположен у противоположного окна, рядом сиротливо ютились два кресла, а два стула по причине нехватки места взгромоздились друг на друга и стояли за креслом.