Геомаг II (СИ)

Пронесло, кажется, со зрением у мужика не очень хорошо. Он не заметил подвоха, ни железного ящичка, ни того, что крабы каменные. Мне же лучше, пусть теперь убирается.

— Да, да. Вам вроде бы пора, — я пошёл прямо к двери, нормальные люди сразу бы поняли «намёк».

— А каво это ты меня гонишь? Не уважаешь?!

Не успел я ничего ответить, как из шкафа донёсся грохот. Мужик его не просто услышал, он вздрогнул и обернулся.

— Вот хитёр, припрятал такие одну бабёху! Ну ладно, мешать не буду, ты заплатил. А я пойду горло промочу.

— Всего хорошего, — ответил я с сарказмом, который пьяный человек заметить не смог.

Вскоре он вышел на улицу, и я закрыл дверь. Мда, из моих двухсот восьмидесяти пяти лонов осталось только двести пять. Спустя пару минут после того, как мужик ушёл, я встал со стула и открыл чулан. Из него выбежал Орешек и побежал в сторону двери.

— Ты чё? — удивился я.

Такой резвости от него я не ожидал. Мужик уже ушёл далеко, голем не мог чувствовать алкоголь внутри него, тем более пил тот совсем не вино. Как оказалось голем побежал не к двери, а к моему пальто, причём, второй раз. Значит, это точно не случайность. Но чем оно его могло привлечь?

Опережаю Орешка, руки которого до сих пор связаны, и снимаю пальто с гвоздя. Отбегаю от голема, тот мчится за мной. Чёрт, в догонялки мы ещё не играли… Вот только непонятно, чем его могло привлечь пальто. Реакция один в один, как та на шоколад. Наверное, есть в этом пальто что-то эдакое.

— Ну, конечно! — воскликнул я, вспомнив про табак.

Ещё с утра мне его подарил зам. После этого-то пальто и стало привлекать големов. Нужно от него поскорее избавиться. Картина и вправду комичная — я убегаю от связанного голема и роюсь в карманах… Наконец, нашёл мешочек с табаком. Поднёс его к носу, пах он отвратно, очень терпкий, но, надо признать, слегка сладковатый аромат. Не думаю, что человек добившийся высокой должности под началом самого Лока стал бы покупать дешёвый трети сортный табак, должно быть этот качественный. Ценители оценят, но мне сейчас нужно от него избавиться. По-хорошему бы продать его, но время не самое подходящее. Просто кинуть на улицу, тоже не вариант.

Печка. Точно, у нас же есть печка. Если угли ещё совсем не остыли, то это лёгкий способ избавиться от табака. Я открыл железную дверцу кочергой, и понял, что мне повезло. Просто высыпал табак на угли и тот начал дымиться. Я побыстрее прикрыл дверцу, хотя пахло довольно вкусно. Я бы даже сказал, что в жизни не нюхал настолько ароматного дыма, словно сожгли какую-то сладость и её вкус можно ощущать не только языком, но и носом.

Очень скоро Работяги в ведре успокоились, как и Орешек. Бедняга этот голем, вечно лишается свободы. Хотя, это ведь всего лишь геосоздание, не стоит забывать, что голем не равно человек. Он не способен испытывать чувства и думать, как человек. По крайней мере на нынешнем уровне развития. Но обманывать себя не могу — я привязался к этому карликовому земле-каменному человечку. Он, как домашний питомец, которого у меня никогда не было.

Развязав его, я скормил ему крысы и покормил крабиков. Новыми острыми клешнями, те легко разделяли еду на кусочки. И тут я задумался. Мыслил о природе воображаемого пространства, где я выстраивал паттерны. Ещё и о том, как оно связано с реальностью. Обычно я всегда представлял полотно на всё место, которое только видел. Это позволяло использовать магическую силу по максимуму. Но я ещё никогда не пробовал представить чудо-узор, не на всю чёрную пустоту. Быть может половина паттерна и позволит мне задействовать лишь часть мозга для генерации магии.

Может сработать, если за контроль над левой и правой рукой отвечают разные полушария. (Насколько мне известно, это вроде бы удалось доказать группе учённых-биомагов. А ещё интересней, что конечности, по их мнению, подчиняются, зеркально. То есть правая рука — левому полушарию и наоборот.)

Время пробовать. Я снова уселся за стол и поставил перед собой банку с землёй. Положил руку возле неё и начал представлять очень знакомые коричневые ниточки и узелки. Делал это так, чтобы паттерны формировались только слева, а справа ничего не выстраивалось — оставалась лишь чёрная пустота. На самом деле чёрной она была лишь условно, пустота вообще не имела цвета, описать её было физически невозможно, я её просто не видел. Но ведь именно чёрный цвет ассоциируется с пустотой, собственно, так я для себя и обозначил это пространство.