Генрих IV

После кончины отца Жанна д’Альбре стала королевой Наваррской, а ее сын Генрих, которому не исполнилось еще и двух лет, получил титул принца Наваррского. Разумеется, эти титулы признавались только во Франции, тогда как испанцы называли новоявленных королеву и принца не иначе как герцогиня Вандомская и принц Беарнский. Смена титулов и социального положения требовала нанести официальный визит королевскому двору Франции, и Жанна с Антуаном засобирались в путь. Однако сначала они предстали перед сословным собранием Беарна. После непродолжительных дебатов ассамблея признала их права, но на различных условиях. Беарнцы проводили четкое различие между Жанной, ставшей правительницей в силу наследственного родового права, и ее супругом-чужаком. Если Жанну признали как суверенную виконтессу и королеву Наваррскую, то Антуана — лишь королем-супругом (консортом). Французский король сразу же сообразил, в какой щекотливой ситуации оказался его кузен Антуан, и попытался сыграть на его уязвленном самолюбии, предложив ему обменять Беарн на домены в центре Франции, которыми он владел бы как бесспорный господин. Однако переговоры ни к чему не привели, и Генрих II попытался сил ой захватить Беарн, для овладения которым, как он полагал, настал удобный момент. С этой целью к крепости Наварранкс было направлено войско, возвратившееся ни с чем. Потерпев столь досадную неудачу, французский король тем не менее предпочел восстановить добрые отношения с Антуаном, предоставив ему должности, которые прежде занимал его тесть, — губернатора и адмирала Гиени, правда, в обмен на его губернаторство в Пикардии. Теперь Антуан частенько бывал при французском дворе, дабы пользоваться вновь обретенной милостью Генриха II в интересах обеспечения будущего своего сына, подраставшего в замке Коарраз на попечении супругов Миоссан.

Когда сыну исполнилось три года, Антуан решил, что пришло время представить его французскому двору. В ноябре кортеж Антуана и Жанны отправился в путь, проезжая по принадлежавшим им землям и встречая повсюду торжественный прием. Особенно пышно был обставлен въезд в Лимож. Жанна как виконтесса Лиможская восседала под балдахином, установленным у ворот, где ей преподнесли ключи от города. Ей презентовали также статуэтку Минервы, тем самым чествуя наделенную великой мудростью виконтессу. Однако их уже с нетерпением ждали в Париже, и все трое, Жанна, Антуан и юный Генрих, 12 февраля 1557 года появились в Лувре, где их принимали Генрих II и Екатерина Медичи.

При дворе уже знали о резвом нраве и сообразительности наваррского принца, и всем не терпелось воочию увидеть его. Генрих II ласково принял мальчика, даже посадив, дабы оказать честь его родителям, на свои колени. Затем, исключительно шутки ради и чтобы испытать малыша, без какого-либо дальнего прицела, он спросил его, не хочет ли он быть его сыном. Маленький беарнец уже понимал по-французски, но еще не говорил на этом языке, поэтому ответил на своем диалекте, едва понятном большинству присутствовавших, что у него уже есть отец, и указал на Антуана Бурбона. В его голосе звучали возмущение и удивление непонятливостью французского монарха. Однако Генрих II не отступался, на сей раз обратившись к малышу с предложением: «Раз вы не хотите быть моим сыном, то не желаете ли стать моим зятем?» На это ребенок, не задумываясь, ответил утвердительно. Об этом случае из жизни Генриха IV рассказал уже известный нам Франсуа Фавен, и опять в его рассказе литературного вымысла больше, чем правды. Ещё можно допустить, что трехлетний ребенок адекватно реагировал на первый вопрос французского монарха, но предложение стать зятем должно было поставить его в тупик — что такое зять и почему он должен хотеть стать им?