Генрих IV

Генрих с первого взгляда оценил его достоинства как выдающегося теолога, ловкого дипломата, гениального полемиста. С декабря 1582 года король поручал ему составление дипломатических депеш. В них легко узнается его цицероновский стиль, оживленный пафосом, точным выбором тона, выверенностью слов. Но его следовало как-то внедрить в высший эшелон власти. Самую высокую должность среди слуг короля Наваррского занимал тогда Сегюр-Пардальян, сюринтендант его двора, занимающийся иностранными делами и финансами. Когда он уехал с посольством, Генрих разделил его обязанности между Морнеем и Клерваном. Тюренн, как самый знатный по происхождению, был первым дворянином и главой Королевского совета.

Беарнец жил теперь более роскошно, чем раньше. Содержание двора обходилось ему в 84000 ливров. Его доходы составляли 300000 ежегодной ренты. К этому следует добавить пенсию, выплачиваемую Генрихом III, но она поступала нерегулярно, как и долги по приданому Маргариты. В статье доходов за 1581 г. указана сумма в 48000 ливров, выплаченная как жалованье наместника Гиени.

Наваррский двор блистал великолепием и насчитывал несколько сот человек. В его состав входили капеллан и четыре священника, три камергера, смотритель гардероба, большое количество чиновников, офицеров.

В королевском совете заседали выдающиеся люди, они же посещали собрания гугенотских военачальников: виконт де Роган, граф де Ла Рошфуко, весь цвет протестантского дворянства. Там же бывали такие верные соратники Генриха, как Сегюр-Пардальян или Поль де Фуа. Форже де Френ управлял финансами, Дю Пен занимался религиозными вопросами, Клервон и Шассенкур будут его постоянными представителями при короле Франции. И, наконец, гарант власти короля — канцлер, который ставил государственную печать Наварры на письма и указы Генриха. Этот пост долго занимал де Гратен.

Такая команда, сформированная из людей молодых и среднего возраста, лично преданных королю Наваррскому, опытных и трудолюбивых, была залогом успеха. В отличие от правительства короля Франции, напичканного знатными вельможами, как правило, склонными к фанаберии, правительство короля Наваррского было деятельным и легко управляемым. Морней распространил свои организаторские способности также и на деятельность самого короля. Он мечтал упорядочить его жизнь, но составить расписание для занятий человеку, который не в силах был усидеть на месте и тем более работать за письменным столом, было невыполнимой затеей. Генрих любил движение, шумные споры на открытом воздухе во время прогулок, скачки верхом в любую погоду, всяческие физические нагрузки, облегчавшие ему работу ума. Иногда он спал по три или четыре часа в сутки. Морней отнюдь не недооценивал положительные стороны этого живого темперамента: «Это материал, из которого лепятся великие государи, остается только придать ему форму».

Генрих был восприимчив к назиданиям, его козыри теперь стали старше: король и Месье бездетны, король Испании стар — поэтому он принял «Распорядок жизни», составленный Морнеем 9 января 1583 г.: «Мы хотим, чтобы король Наваррский упорядочил свою жизнь, без распорядка никогда не обходился ни один государь. День становится длиннее, если его разумно расписать, и в нем найдется время и для серьезных занятий, и для упражнений, и для развлечений. Мы рекомендуем Его Величеству быть одетым самое позднее к 8 часам, послать за священником для молитвы, потом войти в кабинет и позвать тех, кому он доверил вести свои дела, чтобы здраво обсудить наиболее важные из них, подписать депеши и прочесть те, которые этого заслуживают.

Оставшуюся часть дня король проведет в развлечениях или в упражнениях, а во время обеда будет беседовать на разные полезные темы с членами Совета, дабы узнать, какие решения должны быть приняты или что было сделано в соответствии с уже принятыми решениями, подписать последние депеши. Если Его Величество обедал в 10 или 11 часов, он может ужинать в 6 или 7 часов и удалиться к себе в 10 часов. Все время после ужина у него свободное, и в 9 часов к нему в опочивальню придет священник для молитвы… Весь двор должен следовать его расписанию, так как каждый подданный даже в частной жизни должен ему подчиняться. Если он хочет показать своим и чужим, что порок ему претит, нужно, чтобы он не разрешал ему поселиться в своем доме, удаляя от себя людей бесчестных и приближая добродетельных и честных, пресекая любые дурные поступки и всеми средствами поощряя людей, послушных Богу». Кажется, что слышишь слова Жанны д'Альбре.