Геноцид

– Ну, как? – спросил сгоравший от нетерпения Виираппан.

Раф посмотрел в кружку.

Черная вода.

– Я ничего не понял.

– Не помнишь?

– Не понял! – Раф посмотрел на старика. – Со мной происходили странные… до безумия странные события. Я их прекрасно помню, но не могу объяснить.

– Это бывает, – Виираппан присел на корточки рядом с Рафом и положил руку ему на плечо. – Бывает… Ты ведь первый раз испытал на себе эффект расширенного сознания…

– В первый и, надеюсь, в последний.

Раф залпом допил остававшийся в кружке хмель, наклонившись, дотянулся до чайника и налил себе еще.

– Не зарекайся, – строго погрозил ему пальцем Виираппан.

– Все было без толку, – Раф отпил хмеля и покачал головой. – Я не узнал того, что нужно.

– Точно? – недоверчиво прищурился старик.

– Увы, – развел руками Раф. – Я старался… Честное слово, старался…

– И чем же увенчались твои старания?

– Я увидел ладонь, на которой возник глаз. Голубой луч, вырвавшийся из зрачка, втянул меня в ладонь, я провалился в темноту… Все… После этого я услышал твой голос.

– Понятно, – Виираппан решительно забрал у Рафа кружку, взял его за руку, заставил встать на ноги: – Идем! – и потянул за собой к выходу.

– Куда? – растерялся Раф.

– К раненому, – Виираппан распахнул дверь и вышел на палубу.

– Зачем? – Раф даже и не думал сопротивляться. Он шел покорно следом за стариком, державшим его за руку, будто отец непослушного сына. – Я же сказал, у меня ничего не вышло!

– А это мы сейчас посмотрим.

Они перешли на соседний плот. Затем по брошенной веревке перебрались на другую связку.

В надстройке, где лежал раненный с распоротым животом, стоял полумрак. Пахло немытым телом, мочой и сырым мочалом.

Раненый был в сознании. С усилием приподняв голову, он посмотрел на вошедших.

– Ну, как?.. – с надеждой спросил он у Виираппана.

– Порядок! – заверил его старик. – Раф знает, что нужно делать.

При этом он крепко сжал руку Рафа, давая понять, что сейчас ему лучше помолчать.

Опустившись на колени возле раненого, Виираппан потрогал его лоб и недовольно покачал головой.

– Эй, дорогая, – обратился он к находившейся в надстройке женщине. – Я же велел тебе прикладывать ему к голове влажную тряпку!

Женщина суетливо забегала по комнате.

– Оставь ее, – едва заметно улыбнулся Виираппану раненый. – Она тоже устала… Измучилась со мной…

– Сядь! – махнул женщине рукой Виираппан.

Что та тотчас же и сделала.

Виираппан достал из кармана прозрачную склянку, открыл ее и приложил горлышко к губам раненого.

– Пей!

– Скоро я перестану действительность от сна отличать, – тихо произнес раненый. – В голове и так все перепуталось…

– Пей! – старик наклонил склянку.

Раненый сделал глоток.

– Пей все!

– Прежде ты давал мне только глоток…

– Это было прежде! Сейчас ты должен крепко уснуть, чтобы Раф мог спокойно осмотреть твою рану.

Раненый послушно осушил склянку.

Виираппан опустился на пятки, сложил руки на груди и приготовился ждать.

Ждать пришлось недолго. Вскоре глаза раненого закрылись. Он мотнул головой из стороны в сторону, что-то прошептал беззвучно и затих.

Виираппан склонился над раненым и приподнял его левое веко.

– Порядок, – сообщил он Рафу.

Опершись руками о пол, старик переместился ближе к животу раненого и начал снимать повязку.

– Ты что стоишь в стороне? – искоса глянул он на Рафа. – Присоединяйся.

– Я уже… – начал было Раф.

Но Виираппан и слушать его не стал.

– Садись! – указал он на пол по другую сторону от неподвижного тела.

Переступив с ноги на ноги, Раф нерешительно приблизился к раненому и занял указанное стариком место.

– Сюда смотри!

Виираппан убрал пропитанное кровью мочало, и Раф увидел глубокую рану на животе несчастного. Разрез тянулся от пупка почти до самой грудины.

Старик бросил быстрый взгляд на Рафа и осторожно развел края раны в стороны.

Перед глазами мелькнула голубая молния. Та самая, что ослепила его в перламутровом тумане, когда он плыл к глазу в центре растопыренной пятерни.

– Ну?..

Раф жестом велел Виираппану убрать руки, и сам развел края раны в стороны так, чтобы можно было осмотреть ее дно.

Рана только на первый взгляд казалась страшной. На самом деле были разрублены только слой мышц и жировая прокладка. Брюшина же была лишь слегка задета в двух местах. И, судя по всему, внутренние органы не пострадали. По сути, все лечение сводилось к тому, чтобы помочь ране затянуться и при этом не дать ей загнить. Это было понятно каждому…

Раф закрыл глаза.

На Мелководье этого не знал никто. Откуда же у него эти представления?..

– Раф…

Услышав свое имя, Раф открыл глаза и посмотрел на старика.

– Мне нужен лук, банка гвоздей из моей надстройки и несколько хороших, полых тростинок.

Виираппан взглядом переадресовал распоряжение Рафа женщине, и та кинулась его выполнять.

Раф обтер края раны чистым мочалом, сел на пол и сложил руки на коленях.

– Я же говорил, что у тебя получится, – сказал негромко старик.

– Откуда тебе было знать? – устало произнес Раф.

– Ну, я успел немного изучить тебя, – улыбнулся Виираппан.

– Круг моих интересов ограничен, – сказал Раф.

– Только потому, что ты сам так решил, – возразил старик.