Гений зла Гитлер

Кар живо перевел правительство из Мюнхена в Регенсбург – и издал прокламацию о роспуске и НСДАП, и штурмовых отрядов СА. Рём со своими людьми занял было здание военного министерства, но ночью его оцепили части рейхсвера. Поскольку никто не знал, что же теперь следует делать, ситуация так и замерла в полной неопределенности – до тех пор, пока генерал Людендорф не предложил пойти маршем на Мариенплац, в самом центре Мюнхена.

Он верил, что в него солдаты Рейха стрелять не станут.

В 11:00 утра 9 ноября 1923 года процессия действительно двинулась в центр. В ней участвовало около трех тысяч человек, во главе колонны шли Гитлер и Людендорф. Первый кордон полиции их пропустил, но дальше, у Одеонплац, дорога оказалась перекрыта сотней полицейских с карабинами в руках.

Гитлер призвал их сдаться. Они отказались и вместо этого велели собравшимся сложить оружие и немедленно разойтись. Во время ругани кто-то выстрелил. Потом долго разбирались, кто именно, но виновного так и не нашли. Следователи решили, что это был кто-то из путчистов, но доказательств этому не приводили. Во всяком случае, после выстрела дело явно стало принимать плохой оборот – и полиция ответила залпом.

Стрельба продолжалась от силы полминуты, но этого оказалось достаточно. Было убито трое полицейских и 16 путчистов, человек, стоявший рука об руку с Гитлером, был убит наповал [1] и, падая, свалил наземь и его.

Началось повальное бегство. Гитлера подобрали и с площади увели, Людендорф остался на месте и был арестован.

Позже говорили, что он презирал Гитлера за трусость [2].

II

Эрнст Ханфштенгль был человеком легким и обаятельным. Друзья звали его Путци. Молодой, веселый, неплохой музыкант, воспитан прекрасно, по-английски говорил совершенно свободно – что и неудивительно, потому что по матери он был американцем и в свое время учился в Гарварде. Ну, и наконец – он располагал определенными средствами.

И при всем при этом он смотрел на Адольфа Гитлера снизу вверх.

Гитлер был неуклюжим провинциалом, неизменно одевался во что-то довольно нелепое, вместо пальто носил мятый макинтош, вести себя в обществе совершенно не умел, в радостях жизни не понимал ровно ничего – например, в стакан замечательного коллекционного вина, предложенного ему Путци, потихоньку добавил ложку сахара – и тем не менее Эрнст Ханфштенгль перед Адольфом Гитлером буквально благоговел.

Он видел в нем гения, великого артиста, способного речью выразить то, что было глубоко скрыто в людских сердцах. Про Гитлера говорили, что он способен загипнотизировать толпу, и чем толпа больше, тем легче у него это получалось. Он как бы подпитывался эмоциональной энергией, идущей от массы людей, фокусировал ее в себе и посылал эту накопленную и сконцентрированную энергию обратно в толпу, доводя ее буквально до экстаза.

На людей холодных и умных – вроде генерала Ханса фон Секта – это совершенно не действовало, но Путци не был ни холоден, ни особо умен и изо всех сил старался завоевать доверие своего кумира. Он внес крупную сумму в партийную кассу НСДАП – и «Фёлькишер Беобахтер» стал выходить ежедневно. Ханфштенгль ненавязчиво учил Гитлера приличным манерам, объяснял, какой вилкой следует пользоваться, много рассказывал ему об Америке – в общем, хотел «открыть ему глаза на окружающий мир».

Однако Путци в «открывании глаз вождю» не больно-то преуспел – Адольф Гитлер, как правило, с людьми держался холодно и отчужденно, но ключик к его сердцу все-таки подобрал. Когда оказалось, что Ханфштенгль может сыграть что-нибудь из Вагнера, Гитлер был покорен. И теперь он охотно проводил время в обществе Путци и слушал, как тот играет на рояле. Пожалуй, он даже в какой-то степени ему доверял. Причем настолько доверял, что после провалившегося путча велел отвезти себя к нему домой.

Там-то полиция его и арестовала.

III

Хозяина дома, Эрнста Ханфштенгля, полицейские не нашли – он успел скрыться и вскоре бежал в Австрию через проходящую неподалеку границу. У Гитлера было вывихнуто плечо. Скорее всего, травма была не настолько серьезной, чтобы даже не попытаться бежать, но он предпочел остаться на месте.

Арестованного препроводили в тюрьму в Ландсберге и разместили вполне удобно – ему отдали камеру номер 7, в которой до него сидел убийца Курта Эйснера граф Арко-Валли. Что с ним делать, пока что было неясно. Американский консул в Мюнхене Роберт Мерфи полагал, что после отсидки Адольф Гитлер будет депортирован – у него не было германского гражданства. Многие думали, что НСДАП как политическая партия больше не воскреснет.

Такого мнения держался, например, Стефан Цвейг.

Он был австрийцем, как и Гитлер, но в отличие от него закончил Венский университет, получил докторскую степень, поездил по свету и к 1923 году уже немало преуспел как писатель. Его новелла «Амок», опубликованная в 1922-м, наделала немало шума.