Гений войны Кутузов

Но только-только они приготовились к дальнейшему продвижению вперед, как были стремительно контратакованы драгунской дивизией Бурсье, очень вовремя подошедшей к месту горячих утренних событий того знаменательного дня. Они смогли задержать развертывание врага, но после того, как тот ввел в дело всю свою кавалерию, неприятельская пехота смогла без помех выстроиться на западном берегу гольдбахского ручья. Но поскольку французы тоже приготовились продолжить сражаться на крепкой позиции за ручьем между Тельницем и Сокольницем, то Буксгведен снова «включил» осторожность и предпочел придержать свои войска на месте, пока действующие справа от него войска не возьмут соседний Сокольниц. А там вокруг Сокольницкого замка безуспешно «топталась» колонна Пржибышевского! По сути дела Буксгевден слепо выполнял принятую диспозицию: ведь по плану Вейротера движение вперед одной колонны должно было обязательно выравниваться на голову второй и т. д.

Опять время шло, а союзники, несмотря на свое внушительное численное превосходство, «переминались с ноги на ногу» на одном месте, позволяя неприятелю перегруппироваться и подтянуть подкрепления.

Борьба за Сокольниц проходила примерно так же, как и в Теплице. Только-только колонны Ланжерона и Пржибышевского взяли его, как перед ними выросли из тумана солдаты дивизии Фриана, правда, уже из ее других частей – не тех, что так умело бились под Тельницем. 48-й линейный полк с ходу выбил русских из Сокольница, но численно превосходящий враг смог охватить его с флангов. Тогда в бой был брошен 111-й линейный полк пьемонтцев и он вернул Фриану Сокольниц. Правда, русские ввели в бой подкрепления и фриановцев все же выжали из Сокольница. Но Даву вовремя послал в штыковую контратаку свой последний резерв, и снова деревня оказалась в руках у французов. Это была настоящая резня: все улицы были завалены окровавленными трупами!

После того как обе деревни окончательно оказались в руках союзников, показалось, что за этой их первой победой последует и планируемый обход правого фланга французов, но и прорыв в их тыл! Но так легкомысленно прогнозируемой Вейротером «увеселительной» прогулки по вражеским тылам – через Тельниц и Сокольниц – у союзников не получилось! Враг очень умело оказал им такой отпор, что первые три колонны союзников принялись топтаться на месте, не решаясь продолжить свой «грандиозный» обходной маневр. Тем более что 4-я колонна Коловрата – Милорадовича, которой предписывалось наступать справа от 2-й и 3-й колонн, все еще не обозначила своего участия в сражении?! Более того, в тылу первых трех колонн послышался… орудийный гул!! А потом пришло тревожное сообщение, что позади идет ожесточенный бой!!! Ошеломленный Ланжерон, оставив вместо себя генерала Олсуфьева, поскакал назад с целью прояснить ситуацию к шедшей в арьергарде его колонны бригаде генерал-майора С. М. Каменского 1-го – старшего сына известного генерала Екатерининской эпохи, а потом и павловского фельдмаршала Михаила Федотовича Каменского.

Итак, к 10 утра Даву и его первоклассные генералы смогли сделать максимум возможного в условиях подавляющего численного превосходства врага (французы уступали чуть ли не вчетверо!): сковать его вязким боем в болотисто-озерной долине у деревень Сокольниц и Тельниц. Именно их умелое, дозированное введение в бой своих небольших сил компактными отрядами заставило «Буксгевдена и компанию» повременить с энергичным наступлением всеми своими огромными силами – почти 40 тыс. штыков и сабель. А ведь если бы они своевременно решились на это, то, скорее всего, дожали бы французов, несмотря на все мастерство их командиров и отвагу солдат.

Таким образом, весь грандиозный план союзников уже в самом начале, а на него делалась основная ставка, стал «трещать по швам»! Это, конечно, еще была не катастрофа, но уже конфуз, и это еще мягко говоря…

Глава 35 Роковые события в центре…

Тем временем в центре позиций противоборствующих сторон все началось с того, что в 9-м часу утра с Праценских высот начала спускаться последняя ударная 4-я колонна союзных войск генералов Коловрата и Милорадовича. Она находилась «под присмотром» самого Кутузова – формально все еще главнокомандующего союзным войском, но фактически не контролировавшего всех перипетий разгоравшегося сражения. Интересно, что это роковое для русских войск движение принято связывать с появлением там императора Александра I со своим венценосным «братом» Францем I и его давлением на Кутузова. На самом деле российский император в тот день войсками не командовал, а лишь один раз поторопил своего главнокомандующего.