Гений войны Кутузов

И все же можно ли считать Аустерлицкое сражение шедевром Бонапарта, в котором им все было продумано с самого начала?! Как уже говорилось выше, так было принято считать с легкой руки… самого Наполеона, который в своем 30-м бюллетене от 3 декабря 1805 г. детально «расписал» свой гениальный и хитроумный план разгрома союзников! Последующие поколения историков только придали ему легендарного лоска, и с тех самых пор подобная интерпретация триумфа Наполеона на аустерлицком поле сражения (сам Триумф никто не отрицает!) гуляет из произведения в произведение лишь с некоторыми нюансами. На самом деле пытливый читатель заметит, что уже одна только хронологическая «раскадровка» событий на поле Аустерлицкой битвы позволяет поставить под сомнение наличие у французского императора заранее подготовленного гениального плана.

Известный отечественный исследователь полководческого наследия Наполеона Бонапарта О. В. Соколов приводит ряд веских аргументов, ставящих под сомнение подобную интерпретацию этого знаменитого сражения.

Начнем с того, что на самом деле в бою за Праценские высоты, где конкретно решался исход противостояния союзников и французов, со стороны французов вовсе не было подавляющего численного превосходства (как об этом принято писать: 46 600 против 30 150, или даже 48 тыс. против 27 520). На самом деле в той схватке французы сражались лишь двумя пехотными дивизиями – Сент-Иллера и Вандамма, т. е. ок. 16 тыс. человек! Тогда как со стороны союзников – помимо 4-й колонны Коловрата и Милорадовича, бригады С. М. Каменского 1-го еще и часть сил 5-й колонны Лихтенштейна, т. е. ок. 20 тыс. человек, а то и более. Успех французов оказался в том, что войска 4-й колонны пошли с высот вниз, не приняв никаких мер предосторожности – без рекогносцировки и передового боевого охранения, и неожиданно для себя «напоролись» на быстро и слаженно идущих в атаку Сент-Иллера и Вандамма (безусловно, одних из лучших пехотных генералов Великой армии!). Милорадович, видимо, чувствовал за собой эту вину и потом в ходе боя всячески пытался ее загладить, бравируя своей эффектной, но не эффективной храбростью на глазах у Александра I! Если бы не этот промах, то двум французским дивизиям пришлось бы брать высоты, где бы их ждал численно превосходящий неприятель. Кроме того, к союзникам могла бы вовремя подойти часть сил на тот момент бездействовавшего Буксгевдена, у которого под началом была чуть ли не половина всех сил русско-австрийской армии! Но ничего этого не произошло, и в центре союзной позиции случилось то, что случилось! В результате в очередной раз на деле подтвердилась вековая аксиома: на войне главное – искусство исполнения!

…Кстати, Наполеон был первым, кто понял, что армии стали слишком велики, для того чтобы линию фронта в 70 с лишним тысяч человек, выстроенных на протяжении нескольких километров (примерно столько у него было сил на фронте в 10,5 км под Аустерлицем), можно было непрерывно контролировать как взглядом, так и в уме. Со времен Аустерлица основным частям армий приходилось действовать по заранее разработанному плану. Подчиненные этому плану, руководившие этими частями командиры (в частности, наполеоновские маршалы) могли проявлять весьма ограниченную инициативу. Это привело к тому, что наполеоновских маршалов вскоре станут критиковать, что они (кроме Ланна, Массена, Даву, Сюше и, отчасти, Сульта) умели лишь возглавить, но не руководить. В сражавшихся против Наполеона европейских армиях не было равных ему по классу полководцев (впрочем, не все с этим согласны и с большими оговорками начинают рассуждать об эрцгерцоге Карле, Кутузове и Веллингтоне), но зато было много равных его маршалам. Со временем это станет одной из причин падения наполеоновской империи…

Глава 42 Дела насущные…

Аустерлицкая битва закончилась, и каждый из трех императоров занялся тем, что ему казалось на тот момент самым насущным.

Французский император принялся организовывать помощь всем раненым французским солдатам, вплоть до отправки их по госпиталям.