Гений пустого места

— А я не знаю. Вот тебе звоню. Чтобы посоветоваться.

— Да чего советоваться, — грубо сказал Хохлов. — Ну если хочешь, выходи за него замуж, да и все. Подумаешь, бином Ньютона!…

— Да я сама не знаю, хочу я или нет!

— Ариш, — сменив грубый тон на проникновенный, произнес Хохлов, — ну, мы же все знаем, что он сумасшедший. Ну хочешь замуж — выходи, но чтобы никаких иллюзий, поняла?!

— Каких иллюзий, Митя?

— А никаких! Выбрала психа, значит, будет у тебя муж-псих! Все равно ты его никогда не перевоспитаешь и нормальным не сделаешь! Превратишь свою квартиру в дурдом и будешь в нем жить со своим мужем-психом. Вот так. И никаких иллюзий.

Тут она вдруг заплакала, и Хохлов совершенно не понял, из-за чего. Ничего такого он ведь не сказал!…

— Все вы, мужики, сволочи и придурки, — всхлипывала она.

— Да это понятно, — подтвердил Хохлов, и она положила трубку.

Ничего. До завтра авось замуж еще не выйдет, а с утра он ей перезвонит, и они все обсудят.

Кузя сделал ей предложение, поди ж ты!… Поднимаясь по лестнице, где третья ступень была отколота, а последняя торчала вверх, как не правильно выросший зуб первоклассника, Хохлов даже головой покрутил. Эк его разобрало, Кузю-то!… Впрочем, удивляться нечему. Катька-зараза бросила его уже лет восемь назад, но жизнь идет, нужно как-то устраиваться, так почему бы и не жениться ему на Арине Родиной?! Никакая «новая» женщина за него уж наверняка не пойдет, а Аришка своя и замуж никогда не ходила, самая подходящая для него партия!…

Рассуждая таким образом. Хохлов довел себя прямо-таки до белого каления и, когда Лавровский открыл дверь, уже пребывал в состоянии быка, который роет копытом землю и готов боднуть первого, кто попадется ему на рога, хоть своего собрата-быка, хоть матадора, хоть забор.

Лавровский на пути был первым.

— А ты чего, спать, что ль, в полвосьмого ложишься?! Как в голландском городе бюргеров?!

— Мить, ты чего?

— И двор ни хрена не чищен! Или у жильцов денег не хватает дворника нанять?!

— Митя!

— Если не хватает, так я могу ссудить! Только на дворника, и по карманам не тырить! Машину некуда поставить, твою мать…

— Дмитрий, — громко перебила его излияния жена Лавровского Света, появляясь в тесной прихожей, — я прошу тебя не выражаться. У нас дети.

— Ах, пардон, пардон! — вскричал Хохлов. — Прощения просим! Недоглядел! Ошибся! Больше не повторится!

— Митька, — миролюбиво сказал Лавровский, — ну чего ты ерепенишься? Поругался со своей, и ладно!… Мы-то ни в чем не виноваты!

Виноваты были все — и Лавровские с их детьми, и родители с их машиной, и Арина с Кузей.

— Ты останешься ночевать? — спросила Света. Голос был недовольный, и это тоже понятно.

Кому охота суетиться, организовывать «спальное место», до полшестого прислушиваться к кухонным разговорам и звону стаканов, до полседьмого старательно зажмуривать глаза, когда гость лезет через «большую комнату», где спят хозяева, в туалет! А утром встать помятой, невыспавшейся, разбитой, быстренько ликвидировать на тесной кухне последствия возлияний, быстренько собрать детей в школу, всучить одежду муженьку, который сидит на краю тахтюшки в трусах, таращит мутные глаза и невыносимо воняет перегаром! Да и неизвестно, на сколько гость прибыл, может, на три дня, а может, на неделю! По молодости бывало и так, что они по месяцам друг у друга ночевали, когда ссорились с женами и начинали «жизнь заново»!

— Светик! — провозгласил Хохлов. — Я все понимаю, но деваться тебе некуда. Твой муж работает на меня, и поэтому я тиран и самодур и с подчиненными веду себя как хочу. Сегодня я изволю у тебя ночевать, и ничего ты с этим поделать не можешь!

— Какой я тебе подчиненный! — себе под нос пробормотал Лавровский.

У него была «особенная гордость», и этой гордости трудно было смириться с тем, что Хохлов платит ему деньги. Вот трудно, и все тут!…

— Наш Кузя сделал Арине Родионовне предложение, — сказал Хохлов, нагнулся и стал искать тапки под обувной полкой. Вытащил серые от пыли и не стал надевать.

— Да ты что? — изумилась повеселевшая Света. — Ну… и отлично! Они хорошая пара, и, в конце концов, ей замуж давно пора!…

Тут Лавровский и Хохлов одновременно вскрикнули, но разное. Лавровский укоризненно вскрикнул:

— Света!

А Хохлов:

— Ну, не за Кузю же!…

Света же, напротив, ответила обоим сразу:

— А что — Света? И почему не за Кузю? Ну, если разобраться, он ведь совершенно нормальный мужик! Очень даже хороший! — И она отправилась на кухню.

— И если очень приглядеться, он отличный пацан, — блеснул Хохлов знаниями русской поп-культуры. — Жениха хотела, вот и залетела, лай-лай-ла-ла-лай!

Света моментально вернулась из кухни. Вид у нее был совершенно счастливый.

— Залетела?! Арина залетела от Кузи?!

— Это песня, — объяснил Хохлов. — Я пою, ты что, не слышишь? Лай-лай-ла-ла-лай!

— Не залетела? — переспросила разочарованная Света, по хохловскому лицу она поняла, что ее надежды не сбылись, и вернулась обратно на кухню.

— А откуда ты узнал? — шепотом спросил Лавровский. — Ну, что Кузя предложение сделал?

— От Родионовны, откуда же еще!…