Гении, изменившие мир

Тем временем предпринимательская деятельность Нобеля продолжала расширяться. Но ему все меньше нравилась роль торгового агента и делового человека. Он желал уединиться в своей лаборатории и заняться научными изысканиями, чтобы выпустить на рынок новое взрывчатое вещество. Изобретатель бился над получением такого материала, который бы не ухудшал взрывные свойства нитроглицерина. Вскоре он запатентовал свое открытие, которое назвал пластичным динамитом. Затем Альфред перебрался в более просторную лабораторию в небольшом французском городке Севран. Именно здесь в 1887 г. он изобрел еще один новый продукт — баллистит, или «взрывчатый порох Нобеля». Его основу составляли те же вещества, что и в пластическом динамите, но в состав был добавлен еще один компонент — камфара.

Однако баллистит принес впоследствии «динамитному королю» не только коммерческий успех, но и немало неприятностей. И первой из них стало обвинение его в шпионаже. Дело в том, что по соседству с французской лабораторией Нобеля находился пороховой завод, на котором производился бездымный порох. И шведского изобретателя обвинили в том, что он выбрал это место не столько для проведения собственных исследований, сколько для того, чтобы получить сведения о засекреченных разработках, которые могли ему пригодиться. Поскольку же он продал свое изобретение Италии, которая в то время была членом Тройственного Союза, направленного против Франции, это не могло не вызвать подозрения в том, что он тем самым способствовал передаче промышленных секретов противнику.

Еще одна скандальная история была связана с сооружением Панамского канала. И хотя спекуляции на поставках нитроглицерина и динамита для его строительства осуществлял французский компаньон Нобеля Поль Барб, имя и репутация самого изобретателя и хозяина предприятий были скомпрометированы. Против Барба также было выдвинуто серьезное публичное обвинение, но он в 1890 г. умер, и тогда виновным в растрате 4,6 млн франков был объявлен Нобель. Положение его во Франции приобрело угрожающий характер. В прессе против него была развернута яростная кампания. В результате изобретателя заключили в тюрьму, его завод в Онфлёре закрыли, а склад баллистита опечатали. Ему пришлось вступить в борьбу с «нечестными и несправедливыми судьями», полицией и финансовыми спецслужбами. Поняв, что вряд ли из нее он выйдет победителем, Нобель вынужден был покинуть Францию.

Но более всего предпринимателя беспокоили не столько политические обвинения, сколько понесенные в связи с ними финансовые потери. Чтобы привлечь новые средства, Альфред прибегнул к выпуску облигаций. Наряду с этим он заново сформировал совет директоров, очистив его от сообщников Барба. Однако бесконечные административные препятствия и финансовые проблемы изматывали уже немолодого Нобеля и он все чаще приходил в отчаяние и устало признавался: «Меня уже тошнит от всех этих историй со взрывчатыми веществами. Я непрестанно сталкиваюсь с катастрофами, ограничительными законами, с бюрократической волокитой, педантами и прочим отребьем… Я мечтаю об отдыхе и о том, что когда-нибудь наконец получу возможность посвятить все свои силы и все свое время моим исследованиям… Больше всего мне хочется удалиться от дел, от любых дел». А в своем небольшом рассказе «Патентная зараза», который больше напоминал памфлет, Нобель подчеркивал: «Денежная сторона дела, как правило, оставляет меня равнодушным…»

Однако к высказываниям Нобеля подобного рода не стоит относиться однозначно. В частности, его слова о том, что он равнодушно относится к денежной стороне дела, вовсе не означали полного безразличия к ней, ведь Нобель был прежде всего финансистом. То же самое можно сказать и о его отношении к коммерческим делам. Здесь нельзя быть полностью уверенным в том, на самом ли деле он не любил заниматься ими или только делал вид, что они его не интересуют, чтобы создать о себе легенду. Впоследствии его биографы писали: «Если Нобель и был заинтересован в чьем-то мнении о нем, то прежде всего речь должна идти о мнении потомков. Он хотел, чтобы его имя помнили и после смерти. Прекрасным доказательством тому может служить учреждение Нобелевской премии. Образ “финансиста не по собственной воле” в интерпретации Нобеля выглядит несколько неестественно и вымученно, как, впрочем, и образ “торговца оружием, ратующего за мир”. В личности Нобеля, в ее многочисленных проявлениях легко обнаруживается причудливое смешение искренности и позерства, мечты и прагматизма, щедрости и эгоизма, которое свойственно неуравновешенным людям вроде Нобеля».

Эта оценка не лишена оснований, и тому есть немало документальных подтверждений. В частности, после своего отъезда из Франции Нобель едет в Швецию, потом посещает заводы в Италии и Кюммеле, где находится достаточно долгое время, заключая сделки и решая разные технические вопросы. И такие деловые поездки были главным занятием последнего десятилетия его жизни.