Читаем Гении, изменившие мир полностью

Кроме технического изобретения, братьям принадлежит инициатива регулярного выпуска фильмов. Первая демонстрация кинематографического аппарата для съемки и проекции «движущихся фотографий» конструкции Люмьер состоялась в марте 1895 г. в одном из залов ассоциации содействия промышленности Франции, основанной самим Наполеоном Бонапартом. Был показан фильм «Выход рабочих с фабрики Люмьер». А первый платный киносеанс для публики, как мы уже знаем, состоялся в декабре того же года в парижском кафе. В тот день было продано всего 35 билетов, зато потом к братьям Люмьер выстраивались громадные очереди желающих увидеть «кино». После такого успешного дебюта кинематограф быстро распространился по Европе.

Свой «кинематограф» для многократных публичных сеансов Огюст Люмьер заказал в мастерских, руководимых Жюлем Карпантье, автором конструкции лучшего фотоаппарата того времени. Выбрав такого поставщика, Люмьер обеспечил себе сотрудничество с выдающимся французским конструктором-механиком и нейтрализовал тем самым могучего конкурента.

Созданный под руководством Карпантье киноаппарат был легким, прочным и приводился в движение простой ручкой. Кроме того, он, как указывалось в первом патенте, мог служить для трех целей: съемки, проецирования на экран и печатания позитивов. Оператор, вооруженный кинематографом Люмьера, имел в своем распоряжении как бы «волшебный ящик», который мог превращаться по желанию в съемочное ателье, копировальную фабрику или проекционную камеру, действовавший где угодно, в любом помещении.

В этом заключалось его преимущество и над «кинетографом» — тяжелой машиной, не более транспортабельной, чем пианино; и над «кинетоскопом», который не был приспособлен для массовых представлений; и над примитивными проецирующими аппаратами Латама, Ле Роя, Складановского, плохо сконструированными и выпущенными всего лишь в нескольких экземплярах. Он был лучше и «фантаскопа» Армата и Дженкинса, который был не в состоянии осуществлять киносъемку, а также «хронофотографа» Марэ и Демени, который не давал удовлетворительной проекции.

Техническое совершенство аппарата и сенсационное содержание новых фильмов Люмьеров обеспечили им повсеместно триумфальный прием. Но братья не остановились на этом. Десятки операторов, обученных Огюстом Люмьером, распространили его аппарат по всему миру. Они и создали известность в большей части земного шара французскому слову «синематограф» (или его производным «синема», «сине», «кино» и т. д.), означавшему новый вид зрелища. Русский царь, английский король, австрийская императорская семья — все коронованные особы хотели видеть новый аппарат и этим создали ему большую рекламу.

Первый фильм братьев «Выход рабочих с фабрики Люмьер» носил почти рекламный характер — он убеждал зрителей в значительности предприятия их отца, показывая внушительное число служащих. Ворота распахнуты настежь. Впереди идут женщины, затянутые в корсеты, подметая юбками тротуар, в шляпах с лентами, подвязанными под подбородком. Потом идут мужчины, большинство из них — владельцы велосипедов. Выходит около 100 человек. Последней прыгает и убегает собака. Потом привратница быстро закрывает ворота.

Еще в июне 1895 г., до организации публичного показа Люмьеры поразили участников Конгресса фотографических обществ, продемонстрировав им через 24 часа после съемки два фильма, отражавших отдельные эпизоды с их участием: «Прогулка участников конгресса по берегу Сены» и «Янсен, беседующий со своим другом Лагранжем, генеральным советником Роны». Можно себе представить удивление и радость моделей, узнавших себя на экране. Луи Люмьер оценил произведенное впечатление и понял его коммерческое значение. С тех пор он поручал своим операторам снимать сцены, в которых зрители могли бы себя узнать.

Неожиданно серия таких фильмов оказалась социальным документом, в котором была запечатлена жизнь одной богатой французской семьи в конце XIX в. Люмьер показывал картину прочного благополучия, и зрители видели себя на экране такими, какие они есть или какими хотели бы быть.

Часть этих семейных сцен была снята в чудесном имении Люмьера-отца, расположенном в Ла Сиота. Благодушным настроением проникнут «Завтрак младенца», в котором отец (Огюст Люмьер), без пиджака, и мать, в изящном шелковом корсаже, умиленно восхищаются гримасами ребенка, который ест кашу и размахивает вафлей. На переднем плане — поднос с серебряным сервизом для кофе и с бутылками ликера. Вся сцена снята крупным планом, чтобы дать зрителю возможность насладиться простотой и естественностью мимики всех трех исполнителей.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука