Генезис цивилизации. Откуда мы произошли...

За всеми этими делами я потратил немало времени, общаясь со своими новыми знакомыми, и не видел особой необходимости оставаться на очередное чаепитие. Поэтому я поспешил откланяться и, вооружившись новой информацией, отправился на север, в регион, называемый Верхний Нокди.

После часа езды по горному шоссе, при подъезде к большому селению Нокди-Канди («Деревня [земли] Нод»), шоссе вскоре превратилось в проселочную дорогу. Дорога вела к вершине холма, лишенного всякой растительности. Поднявшись на холм, я увидел прямо перед собой панораму селения. Времени у нас было достаточно, чтобы сделать пару-другую снимков, но в первый момент я заметил вдали за селением огромный курган, очень похожий на характерные тепе — другими словами, места древнейших поселений.

_{Селение Нокди. На заднем плане — огромный курган, так называемый тепе.}

Мы направились в селение, стараясь не задавить крикливых цыплят, разгуливающих прямо у нас под колесами. Наше появление было встречено заливистым лаем деревенских собак да любопытными лицами сельчан, повыглядывавшими тут и там из окон небольших глинобитных домишек. Вскоре наш микроавтобус вынужден был остановиться, ибо сельские переулки оказались слишком узкими для него. Нехотя захлопнув дверцы, мы пешком направились вниз по склону холма, прямо в сонную деревню. Там, возле мечети, нас с Киром встретили старейшины, пригласившие побеседовать в свой молитвенный дом.

Вскоре нам стало совершенно ясно, что несмотря на почтенный возраст, покрывший морщинами их маститые лица, лидеры местной общины мало что знали о древней истории Нокди-Канди. Известные им предания уходили в глубь времен не далее чем на пять-шесть поколений. Все, что нам удалось выпытать у них, — это то, что селение их «очень древнее»; однако в их местах существуют еще несколько деревень, носящих название Нокди, а одна из них даже именуется Старый Нокди, что указывает на ее иерархическое старшинство по отношению к остальным. Что же касается огромного невысокого кургана, который я заметил к северу от деревни, то старики отвечали, что никаких раскопок там никогда не проводилось, но на поверхности холма действительно есть какие-то «развалины», как они выразились. Существование этих развалин вскоре в беседе со мной подтвердил и директор Азербайджанского музея в Тебризе.

Когда мы вернулись в автобус, я испытывал чувство легкого разочарования из-за того, что нам не удалось обнаружить каких-либо решающих доказательств связи этих мест с землей изгнания Каина. Но если бы нам удалось обнаружить нечто большее, чем чисто лингвистические связи библейских реалий с топонимами региона в окрестностях Ардабиля, это было бы открытием поистине эпохального значения. По крайней мере, мне удалось подтвердить утверждение Уолкера о существовании в этом регионе селений, названия которых сохраняют память о библейской земле Нод. Более того, оказалось, что к этому топониму восходит название целого региона. Итак, мы возвратились на главное шоссе и направились на запад в землю Куш.

Вскоре мы очутились на дороге, пролегавшей мимо бурных стремнин реки Ахар-Чай, протекающей в этих местах, впадая на севере в библейский Аракс-Гихон. Достигнув горного массива, мы оказались в узком проходе, прорезанном в скалах рекой. Прямо над ущельем вздымались в небо величественные заснеженные вершины хребта Кушех-Даг.

Мы ехали по землям восточной оконечности библейского Куша вот уже два часа, и, наконец, Ахар-Чайское ущелье привело нас к северным «вратам», ведущим в рай. Пока мы поднимались на горный перевал, ведущий в вожделенный Эдемский сад, быстро стемнело. Возвратившись в Тебриз за полночь, мы кое-как добрались до постелей и тотчас уснули.

«Гора Чаши»