Генезис цивилизации. Откуда мы произошли...

Роулинсон первым понял, что эта краткая надпись позволяет отождествить остров Бахрейн с Дилмуном. Ему были известны и другие клинописные тексты, именующие бога Инзака, сына Энки, «владыкой Дилмуна». Если Римум, царь древнего Бахрейна, был слугой Инзака, это означало, что это божество, по всей вероятности, было верховным богом Бахрейна, то есть превращало последний в главного кандидата на роль священной Земли Дилмун. Но на этом дело далеко не закончилось, ибо сильнейшее сопротивление гипотезе о том, что Дилмун — это Бахрейн, исходило от весьма и весьма влиятельного источника.

Крамер против Корнуэлла

Нам уже не раз приходилось в целом ряде случаев упоминать имя выдающегося шумеролога Сэмюэля Ноя Крамера. Это по-истине выдающаяся личность в области шумерологии, и многие из древнешумерских эпических текстов, которые мы здесь цитируем, переведены этим уважаемым ученым. Несколько текстов, которые прочел Крамер (и которые не были известны Роулинсону), убедили его в том, что Дилмун, обитель богов, находился где-то за горным хребтом Загрос. Как оказалось, Бахрейн никак не соответствовал образу Святой Земли, сложившемуся в эпической литературе.

Крамер, вполне естественно, считал, что Дилмун находился где-то в Иране, поскольку в эпических преданиях говорилось о далекой стране, лежащей за горами, там, «где восходит солнце». По его мнению, здесь имелась в виду длинная горная цепь, возвышающаяся над Месопотамской низменностью на восточной окраине горизонта. Более того, Дилмун часто именовался «гора Дилмун» (аккадск. Кур-Дилмун),что указывало на его местоположение в горах.

Основываясь на собственном переводе шумерского мифа о рае, Крамер описывал Дилмун как «чистую», «светлую» и «сияющую» землю. Это была Страна Живых, обитатели которой не знали ни болезней, ни смерти, но зато там не хватало пресной воды — одного из необходимых условий для поддержания жизни. «И тогда великий шумерский бог водной стихии, Энки, повелел Уту, богу солнца, напоить эту страну пресной водой, добыв ту из-под земли. И Дилмун превратился в божественный сад, зеленые, обильные плодами поля и луга». Этот земной рай древнешумерской литературы, вне всякого сомнения, тот же самый сад, в котором некогда жил Адам до своего грехопадения, то есть место блаженства, упокоения и, что самое главное, безопасное место.

«В земле Дилмун не каркает ворон. Птица-иттидуне кричит голосом птицы-иттиду.Лев там никого не убивает. Волк не крадет ягненка».

В старовавилонской версии эпического предания о Потопе (найденной, кстати сказать, в Ниппуре) мы встречаем имена богов-творцов, сотворивших этот земной рай.

«После того, как Ану, Энлил, Энки и Нинхурсаг сотворили черноголовых людей (шумеров), из земли стали буйно расти всякие произрастения; всякие твари — четвероногие (создания), по равнине (эдин)бродящие, были сотворены и обрели бытие».

Когда же великий герой Гильгамеш начинает поиск тайн вечной жизни, он находит Утнапишти, обитавшего в Земле Живых, лежащей за семью горными хребтами. Однако, согласно старовавилонскому преданию о Потопе, Зиусудра — герой, переживший Потоп — был перенесен в священный Дилмун после того, как принес благодарственные жертвы богам.

«Зиусудра, могущественный царь, простерся пред Ан и Энлилем. Ан и Энлиль благословили царя Зиусудру; вечную жизнь, словно жизнь бога, они даровали ему; вечное дыхание, словно дыхание бога, они вдохнули в него. И тогда поселили они царя Зиусудру, нарекшего имена всяким произрастеньям и злакам, всем отпрыскам рода человеческого, в земле скрещенья [путей], в земле Дилмун, в том месте блаженном, где солнце восходит».

Таким образом, получается, что Страна Живых и Дилмун — это синонимы. Крамер также сделал любопытное наблюдение, представляющее значительный интерес для того сценария развития исторических событий, который мы пытаемся реконструировать: