Генезис и катастрофа

До странного жеманными коротенькими шажками отец приблизился к кровати своей жены.

- Ну, Клара, - сказал он, улыбаясь из-под усов, - и как прошли роды?

Он наклонился, чтобы посмотреть на ребенка. Он наклонился ниже. Быстро, порывисто наклонялся он все ниже и ниже, пока его лицо не оказалось в каких-нибудь пятнадцати-двадцати сантиметрах от детской головки. Жена подняла на него умоляющий взгляд.

- У него замечательные легкие, - объявила хозяйка. - Вам надо было слышать, как он кричал. Едва только он показался на свет, как уже орал во всю глотку.

- Но... боже мой, Клара...

- Что такое, дорогой?

- Он ведь еще худосочнее Отто!

Врач поспешно выступил вперед.

- У ребенка нет никаких недостатков, абсолютно никаких.

Муж медленно выпрямился, повернул голову и посмотрел на врача. У него был вид сбитого с толку, растерянного человека.

- Нечего рассказывать мне сказки, доктор, - сказал он. - Я все знаю. Этого постигнет такая же участь, как и всех остальных.

- Послушайте-ка меня.., - начал врач.

- А вы знаете, кстати, что случилось с другими?

- Не думайте больше о других, герр Гитлер. Вы должны верить в этого.

- Но такой маленький и хилый...!

- Любезный мой, ведь это новорожденное дитя.

- Все равно...

- Что это значит? - возмутилась хозяйка. - Уж не хотите ли вы заранее похоронить его?

- Хватит! - резко произнес врач.

Мать плакала. Яростные всхлипывания сотрясали ее тело.

Врач подошел к мужу и положил ему руку на плечо.

- Будьте к ней добрее, - прошептал он. - Прошу вас. Это очень важно.

Он незаметно подтолкнул его к кровати, увеличив давление на плечо. Муж колебался. Врач надавил сильнее, дал понять всеми пальцами, чего он от него ждет. В конце концов муж нехотя склонился над своей женой и легонько поцеловал ее в щеку.

- Ну, полно, Клара, - сказал он. - Будет плакать.

- Я так исступленно молилась, Алоиз, чтобы он остался в живых.

- Да.

- Все эти месяцы я день за днем ходила в церковь и на коленях взывала к Пресвятой деве, чтобы она помогла выжить этому ребенку.

- Да, Клара, я знаю.

- Трое мертвых детей - больше мне не вынести, ты понимаешь?

- Конечно-конечно.

- Он должен жить, Алоиз. Должен, должен... О Господи, сжалься над ним...