Генезис

Леди вздохнула и положила руки на колени:

— Я на дух не переношу лжецов.

Я чуть не поперхнулся. Обернувшись к леди, я искал хоть один повод усомниться в моей честности, но так и не нашел.

— И в чем же я вам солгал? — удивился я. — Если мы даже пообщаться не успели. А наши разговоры были сведены к тому, что вы с присущей тонкостью кололи меня, подобно тому, как швея втыкает иголки в хранящую их подушечку.

Девушка рассмеялась, звонко и заливисто. Правда, в этот раз я не покраснел. Если честно, теперь я испытывал не легкую заинтересованность, а некую неприязнь.

— Вы говорите сладко, как истинный аристократ, но это не ваш язык. Ваш голос низок и глубок, но это не ваш голос. У вас на поясе два меча, но это не ваши клинки.

Я выпал в осадок. Не думал, что меня так просто раскусить. В голове вертелись сотни вопросов, но как истинный представитель своего племени я инстинктивно попытался в первую очередь зацепиться за ошибку.

— В последнем вы неправы. Эти сабли я захватил в бою, и они по праву крови принадлежат мне.

Девушка резко обернулась и рывком подсела почти вплотную ко мне:

— У вас глаза ученого и сердце бродяги. А оружие, что вы носите, принадлежит воинам. Так скажите же мне, как можете вы считать себя владельцем того, что природой не предначертано вам?

— То есть вы не только не желаете прекратить свои оскорбления, но теперь еще и называете меня слабаком?

— Я такого не говорила, — покачала головой леди.

— Удивительно, но почему-то именно это я и услышал.

— Никто не может отвечать за то, что вы слышите в чужих словах.

— Что ж… — Порой общение с представительницей прекрасной половины разумных может начисто лишить вас хоть капли хорошего настроения. — Может, тогда вы объясните мне, почему отказываете в праве быть воином.

— Называться, — обронила девушка и, наткнувшись на мой недоуменный взгляд, пусть и скрытый маской, пояснила: — Я лишь подвергаю сомнению то, что вы называете себя воином. А в праве быть воином никто не способен отказать.

— И почему же я недостоин этого?

— Как я уже сказала, у вас глаза ученого и сердце бродяги.

Я вздохнул и потянулся к лицу, но вовремя убрал руку. Все же хлопать себя по маске — это уже верх неприличия. И даже такой серый студиозус, как я, неспособен проявить столь глубокое пренебрежение манерами.

— Ладно, — кивнул я. — С этим мы разобрались. Но что насчет моего языка и голоса?

Девушка пожала изящными плечиками и ответила:

— Речи ваши сладки и стройны. Но вы скорее играете, чем чувствуете необходимость в подобных оборотах. Так поступают бродяги, не имеющие ни убеждений, ни привязанностей. А ваш голос изменен магией. Об этом говорит разница между вашими словами и интонацией. Манера речи сохранилась старая, а звук новый. Впрочем, я не вижу у вас амулетов. Так что вы сами сделали это заклинание. Это говорит о разуме ученого.

Леди закончила свою речь и, отсев от меня, повернулась в сторону города. Что же можно сказать в свое оправдание? А ничего. Меня разделала в пух и прах обычная девчушка, посетившая столичный бал. Я о ней не могу сказать ничего, кроме того, что она с востока, сама же незнакомка буквально наизнанку меня вывернула. И есть два выхода: либо унижаться дальше, либо капитулировать. И любому достойному мужчине, пусть и не джентльмену, не пристало изничтожаться ради пары лишних слов. Да и тяготить леди неприятным ей обществом — это уже ниже даже моего достоинства.

Встав, я отряхнул полы и поклонился, прижав ладонь к сердцу.

— Благодарю вас за беседу, — произнес я и выпрямился. — Надеюсь, мое общество не омрачило вам вечер.

По этикету надо было дождаться ответа, но я, резко развернувшись, зашагал в обратную сторону. Не то чтобы мое настроение было подвергнуто настоящему испытанию, но осадок остался. Что ж, будем полагать, что общение с женщинами — все еще не мой конек. Как я не понимал этих прелестных созданий, так и продолжаю не понимать. Хотя чего лукавить — покажите мне того, кто понимает, и я заплачу ему все золото мира за подобную науку.

Миновав полянку и оставив фонтан за спиной, я вернулся к балкону. Не найдя лучшего способа подняться, я разбежался, оттолкнулся от скамейки и уцепился за парапет. Рывком подтянувшись, перепрыгнул через парапет и чуть не столкнулся с человеком — золотым слитком.

— Ты где шлялся? — прошипел едва не сбитый Принц.

— Послушался твоего совета, — буркнул я. — На свою беду послушался.

— Все ноги отдавила? — сочувственно произнес друг.

— Скорее все мозги, — отмахнулся я. — Ладно. Когда там уже твой спектакль начнется?

Принц хмыкнул и открыл непонятно откуда возникший рюкзак. Он вытащил на лунный свет серебряную маску с физиономией гиены и длинный походный плащ. Поняв намек, я сменил украшение и укутался в серый плащ.

— И как мне теперь говорить? Заклинание-то тю-тю.

— А тебе и не придется, — пожал плечами интриган. — Ну, двинули.