Итак, вот суть гипотезы, о которой я говорил, приступая к изложению программы бессмертия, и на которой основана предлагаемая мною идея модульного бессмертия: два мозговых модуля, в течение нескольких лет работавших "в одной упряжке", получавших извне одну и ту же информацию, решавших одни и те же задачи, вовлеченные в одни и те же переживания, становятся носителями одной и той же личности. В новом модуле хранятся те же воспоминания, что и в старом, потому что когда старый о чем-то вспоминает, связанные с этим воспоминанием слова, зрительные, слуховые и прочие образы и ощущения передаются на новый модуль, запоминаются им и постепенно становятся его собственными "воспоминаниями", хотя его еще и не существовало в момент вспоминаемых событии. И вторая часть гипотезы: когда половина мозга погибает, это воспринимается сознанием не как собственная частичная смерть, а лишь как большее или меньшее ухудшение умственных способностей (вряд ли Пастер считал, что он наполовину умер после того, как погибла половина его мозга).
И все-таки, кое-что из прежней личности будет утеряно при передаче информации от старого модуля к новому. То, что очень глубоко запрятано в подсознание старого полушария, не будет включено в совместную деятельность модулей в явном виде, хотя конечно проявится косвенно, например в виде иррациональных страхов, причину которых человек не понимает, поскольку причина глубоко похоронена в подсознании. Именно потому, что воспоминание о травмирующем переживании слишком глубоко загнано в подсознание старого модуля, в новый модуль передастся лишь сам страх, но не его причина. А это значит, что когда старый модуль умрет, человек сможет легко избавиться от своих прежних иррациональных страхов, ибо теперь они станут на самом деле беспричинны: у них не будет основы в подсознании. То же самое относится и к привычкам, от которых мы хотим избавиться,но не можем. Наши решения с завтрашнего дня начать новую жизнь и стать другим человеком, остающиеся для нас чаще всего лишь решениями, будут гораздо легче осуществимы для бессмертного ему нужно будет лишь дождаться замены старого мозгового модуля на чистый, "без записей".
Таким образом, оставляя сознание бессмертным и развивающимся почти без скачков и разрывов, мы все же обеспечиваем обновление жизни – за счет этого самого "почти". Гибель старого модуля и замена его чистым есть своего рода "смена поколений", но такая смена, при которой не теряются впустую те знания, которые потом приходится снова выучивать новым поколениям. Теряется только то, что загнанно в подсознание, но в подсознание-то загоняется именно то, что мешает жить и потому вовсе не нужно следующим поколениям. Их нужно освободить от тяжкого груза прошлого, хотя бы для того, чтобы они смогли собрать и нести свой собственный тяжкий груз.
"Смена поколений", происходящая от гибели целого полушария мозга, возможно даже окажется слишком радикальной разные полушария обладают весьма различными способностями, и разрыв между особенностями личности "до" и "после" может оказаться слишком велик. Но разделение мозга на два модуля это лишь минимум, необходимый для обеспечения бессмертия. Можно представить себе разделение мозга на большое число более мелких модулей: чем меньше отдельный модуль, тем меньшее влияние на личность окажет его гибель и замена. Таким образом, можно будет найти оптимальное соотношение между преемственностью и обновлением.
Наверное, возможны и другие пути достижения бессмертия. Например, чисто медицинский путь сохранения Вашего старого тела и мозга, увеличения числа деления Ваших клеток до бесконечности. Но этот путь имеет ряд серьезных недостатков по сравнению с предлагаемой мною модульной системой бессмертия. Прежде всего, при медицинской системе бессмертия необходимо найти средства исцеления от всех болезней: какой смысл делать клетки тела бесконечно делящимися, если это тело все равно в конце концов погибнет от какой-нибудь новой, неизвестной инфекции, против которой еще не успели создать вакцину? Создать панацею от всех болезней невероятно сложно, если не невозможно. В модульной же системе эта проблема решается элементарно – мы просто заменяем больного бимариона здоровым.