Генератор времени

Однажды на свидание приехала из Томска девушка Тоня — в кроличьей шапке с длинными-предлинными ушами и с чёрными, волевыми, чрезвычайно близко посаженными глазами. В предварительной переписке Тоня блистала отменным знанием русской советской и классической литературы. То есть в переписке она постоянно ссылалась на Достоевского и Державина, цитировала Фадеева и Маяковского, но уже при первой встрече стала упирать, в основном, на родного брата: вот он держит пивбар на улице Усова и никакие обиды не оставляет безнаказанными. Суть возможных обид девушка Тоня не определяла, просто спрашивала:

«Ну, вот скажи, я толстая?»

«Да совсем нет. С чего ты взяла?»

«Но похудеть бы, думаешь, не мешало?»

«Да ну, перестань, ты мне такая нравишься».

«Но восторга не вызываю, да?»

«Вызываешь, вызываешь!»

«Но ведь не бешеный?»

Смирнов старался отвечать деликатно.

В итоге томичка прожила в Новосибирске почти неделю.

Потом всё-таки уехала и стала доставать Смирнова эсэмэсками.

Я скучаю я люблю без тебя я не могу не прожить ни дня умру без тебя

Запятых и точек Тоня не признавала.

«Ты же меня совсем не знаешь, — дивился Смирнов, — а такие сильные чувства!»

«Это ещё что! — отвечала томичка. — Вот погоди, ты ещё от меня многое увидишь и услышишь!»

Зацелую абниму

и скажу что люблю.

Однажды, блуждая по Сети, Смирнов наткнулся на сайт «Звёздные девочки».

Аэлита. Саяна. Гонгури. Нет, Смирнова такие красивости не цепляли. Он сразу заподозрил, что сайт межзвёздных знакомств обязательно спонсирует какая-нибудь гнида, зарабатывающая на водке и наркоте. В то время в Новосибирске как раз шёл суд над таким вот человеком, как оказалось, долгое время снабжавшим инопланетян земными женщинами.

А с другой стороны, где знакомиться людям простого положения?

Большинство, понятно, предпочитает по старинке — в разных ночных клубах, прикидывал Смирнов, но там одни фрики, трудно в алкогольном дурмане устоять перед тёмными силами. Другие выбирают вариант со «Скоморохами»: «хэй-на-на», цыгане, медведи, «Ах, эта чудная долина», и вообще, чтобы свету побольше, — но туда ходят одни бабушки.

Конечно, есть еще презентации.

На презентациях посетительницы резко делятся на четыре категории.

Первая — это светские львицы, жены удачливых бизнесменов. Они демонстрируют богатые шубы, иногда устраивают дефиле прямо в помещении, потому что на улице их могут не заметить те, кто должен заметить.

Вторая категория — модели. Стареющие. Страстно мечтают перейти в первую категорию.

Третья категория — средних лет бизнес-леди, до худобы замотанные делами, сделавшие себя сами. Встречаться с такими противоестественно — как встречаться с родной сестрой.

И, наконец, четвертая категория — обычные случайные барышни, чаще всего из фирмы-устроителя, которых босс одарил приглашением. Высокие сапоги, блестящие пояса, глаза широко распахнуты.

Смирнов склонялся к сайтам знакомств.

Конечно, там порожняка много, глупостей, не всем (ох, далеко не всем) можно верить, зато сидишь дома и вчитываешься внимательно в анкеты. А потом назначаешь встречу. Скажем, за чашкой кофе.

Расчувствовавшись, Смирнов вспомнил ещё одну девушку.

Давно это было. Имя не помнил. Да и была она со странностями: чуть что, бросалась молиться. «Да не торопись ты, не торопись», — убеждал Смирнов. Но чуть упустишь момент, она уже на коленях. В итоге случилось то, что случилось: ушла в религию, приняла строгое католичество, прервала все отношения, не безгреховные, между прочим. Одно в душе осталось утешение: ушла всё-таки к Богу, а не к какому-то подлецу. В раскаянии написала Смирнову, что всегда считала его животным, потому он ей и нравился. Правда, и сама недалеко ушла от упомянутого вида жизни.

5

Неизвестно, куда завели бы Смирнова воспоминания, но из чудесной утренней ряби, из нежных бликов и всплесков выявилась вдали некая стремительно несущаяся посудина. Разваливая скулами плотную зеленоватую волну, ржавая, но бодрая, эта посудина с рёвом двигалась в сторону острова, и Смирнов по звуку определил — «ямаха».

Интересно, кто ставит такой движок на такой ржавый корпус?

Не Федосеич — точно. И, конечно, не дева речная. Может, сотрудники генерала Седова? Если и так, размахивать руками Смирнов не стал, помнил про сон, насторожил его сон. «Валька я Филимонов, меня бить будут».

Из-за сухих кустов, скрываясь, долго рассматривал новоприбывших.

Все как один спортивные молодые мужчины, нервные, быстрые. Красиво матерясь, выгружали картонные коробки с катера. «Такой консенсус», — сказал бы Федосеич. Лёгок на помине — вдруг он сам выглянул из машинного люка. Конечно, на сто процентов утверждать, что выглядывавший был именно Федосеичем, Смирнов бы не стал, но вот человека в футболке Snark и в багамах сильно ниже колен Смирнов сразу узнал — его лицо не раз мелькало в местных газетах сперва в спортивных разделах, потом в криминальной хронике. Понятно, писали о нём сперва как об известном пловце, потом как о человеке, променявшем спорт на…