Generation NET

-Я нормальная. Это они страшные люди… - скривилась от злости Леся. – Слепо защищать режим, не пытаясь хотя бы на секунду задуматься или проявить милосердие. Они что, роботы? Или они клятву давали не Гиппократу, а Путину?? Вот поэтому государство и разваливается, в нем каждого, кто делает шаг в сторону, забивают, заклевывают такие вот машины, настроенные на стабильность.

«Мы не сделали революции

И теперь уже вряд ли сможем.

Слишком дороги нам конструкции

Из-за Бушевых курьих ножек.

А за нами идут подросшие,

Виртуальные дети «нета».

У которых уже нет прошлого.

И России, похоже, нету...»[119]

 Аптекарь, дежуривший 6-го мая 2012-го года в аптеке недалеко от Болотной площади, за полчаса продал многочисленным посетителям месячный запас повязок, бактерицидного пластыря, антисептических жидкостей и ваты. Грязные, запыхавшиеся молодые люди, с фотоаппаратами, журналистскими удостоверениями на груди, или без опознавательных знаков, врывались в его аптеку, предлагали деньги и забирали все, что он мог найти для них из средств первой медицинской помощи. Аптекарь хотел заказать со склада дополнительную партию раскупленного товара, но сделать это у него не получилось. Близлежащие улицы, по которым можно было бы проехать на товарном грузовичке, были полностью перекрыты ОМОНом.

 В каждой руке у Леси был пакет, набитый лекарствами. Они с подругой, встречая на пути к Лужкову мосту раненых активистов, раздавали им бинты и антисептик. По возвращению к побитым товарищам, которых скопилось уже несколько, их запасы были несколько истощены.

-Разбирайте, - мрачно скомандовала Леся, не желая вспоминать о том, какую «доброту» к ним проявили работники «скорой помощи».

-Ох, спасибо… - протянули парни, молодая женщина с неким облегчением отметила, что женщин среди раненых не было. Впрочем, Леся не сомневалась, что они вполне могут сейчас сидеть в автозаках, задержанные грубыми силами полиции.

-Говорят, там ОМОН газ слезоточивый применяет, - тихо сказал кто-то. Самопроизвольный «медицинский штаб Марша Миллионов» дружно вздохнул, повернув головы в сторону Болотной площади. Они не знали, что там происходит и сколько людей еще противостоит полиции на «пятачке».

-Ох, я одному наподдал, - беззубо, потому что пара зубов была выбита, улыбнулся сам себе парень, сидящий прямо на асфальте, потирая бритую голову. – Надо было, конечно, не уходить оттуда, я автозаков не боюсь. Да только у меня уже столько «административок»[120] в личном деле, посадят сразу, даже не посмотрят. А мне нельзя, у меня сестра…

-Рот прополощите, - Леся передала парню бутылку с чистой водой. – О проблемах с зубами я знаю не понаслышке.

-Спасибо, - прошепелявил тот. – Меня Егор зовут.

-Вы от «правых», Егор? – поинтересовались у него со стороны.

-Я? Да нет, мы с парнями вместе пришли, не знаю даже, чего ожидали… - задумчиво произнес он. – Удивились очень, с вами, оппозиционными ребятками, не соскучишься. Сначала сами сели, потом встали, решили помахаться… Чего хотели-то вообще?

-Чтобы нас заметили, - вздохнула Леся.- Не такой ценой, конечно. Вот до чего борьба с коррупцией доводит.

-С коррупцией, девушка, митингами бороться нельзя, - неожиданно серьезно заявил Егор, снова прополоскав кровавый рот. – Вот я просто по себе знаю. Сами видите, не интеллигент я ни в одном поколении, не доучился, не работаю, почти БОМЖ, не креативный класс, точно. И, вот, именно поэтому у меня обо всем этом представление есть: о грязи той, что у нас в самых низах творится, когда прожиточный минимум – 6700 рублей, а зарплата 5 900, без налогов, о бытовухе… Так вот, нечего против коррупции протестовать, потому что она уже часть нашего государства. Скажете, Российская Федерация не функционирует?

-Хренового функционирует, - отозвался кто-то.

-А без коррупции вообще умрет, - заявил Егор, так, что все замолчали. – Могу объяснить почему. Хочет тетка дите в садик отдать, да? Не берут его в группу, никак. Тетка дает взятку директорше, дите идет в сад, допустим, за 2 000 рублей… - продолжил парень.

-Где ты сейчас такие взятки увидишь? Дешево! – хихикнули со стороны.

-Пофигу, важно, что закрутилось колесо дошкольного образования. Директриса едет на машине, в нее врезается урод на «Жигулях», ну, типа меня, такой. Чтобы урода осудили, она дает 2 000 рублей ГАИшнику, тот составляет протокол. Суд-приговор, директриса отмщена. Работает колесо охраны правопорядка, - щелкнул пальцами Егор, правда, тут же поморщился от боли. – И тут у ГАИшника прихватывает сердце, он готовится к смерти, бежит к врачихе…

-И отдает ей 2 000 рублей? – усмехнулась Леся.

-Именно. А врачиха, допустим, мать или бабушка, ей надо дите в садик отдавать… - кивнул парень. – И вот, взятка в 2 000 рублей прошла полный круг, вернулась к матери дошколенка, заодно и государство функционирует, ведь, формально, люди получили и садик, и медицинскую помощь, и права их защитили. Чем не цивилизованная страна?

-Пиздец, - мрачно подвела итог Леся. – И ведь, блин, не поспоришь даже!

-Это ты когда такую теорию вывел? – с интересом спросили у Егора активисты из Петербурга.