Миха вспомнил, как говорил все то, на чем основывал свои аргументы его младший друг. Неужели, это он спровоцировал Ерему на интерес к политике? И если так, почему же сам парень, тогда, не заинтересован в этих митингах? Что не так с людьми, что они все по-разному реагируют на одни и те же ситуации? Миха ведь тоже мог бы захотеть участвовать во всем этом, поддерживать тех, кто борется за права обиженных и оскорбленных. Или нет? Есть же в этой жизни то, что его волнует: когда Москву рвали на части распри на национальной почве, он лично, вместе с товарищами, участвовал во всех акциях, стоя на стороне русского человека…
-Согласен, - вздохнул парень, рассматривая лица участников Марша Миллионов, которые все больше сплотились вокруг него на Большой Якиманке. – Просто, наверное, политика – это не для меня.
-Это не политика, - тихо пояснил Ерема. – Это человеческая реакция. Желание всякого человека жить достойно: трудиться не за прожиточный минимум, выходить на пенсию без страха умереть с голода, отдать детей в сад, где есть места, не бояться полиции, не быть проигнорированным работниками жилищно-коммунальных служб, получать бесплатное медицинское обслуживание…
-А духовность? – не удержался Миха. – Ты сейчас о деньгах, в сущности, только и говоришь.
-Радость в душе приятна Богу, - твердо заявил мальчик. – Господь не завещал нам умирать с голову, или не уважать старость. В Библии сказано, что бесплотный, тщетный труд без результата – это наказание, а не образ жизни. Проще ведь верить в Царствие Небесное, если человек уверен в своем будущем здесь, на земле!
-В Бога нужно верить, не зависимо от того, сколько денег у тебя в кошельке, - заметил Михаил. Парни почти уже добрались маршем до моста, ведущего к Болотной набережной.
-Кому надо, те и верят, - согласился Еремей. – Я верю. Другие тоже верят. Поверь мне, оппозиционная деятельность никак не связана с добродетельностью. Зато коррупция и воровство – очень, даже, связаны. Они их исключают.
Миха решил закончить дискуссию о добродетелях и пороках, тем более что шум в толпе нарастал с каждой минутой. Народ все более слажено, поднимая над головой транспаранты, скандировал свои, ставшие уже привычными, лозунги: «Вор должен сидеть в тюрьме!», «Путин – позор России!», «Не пустим вора в Кремль», и, конечно же, «Путин – вор!».
Президент, если он, конечно, был в тот момент в Кремле, вполне мог бы услышать гром голосов 30 000 человек, разносившийся в направлении Большого Каменного моста, ведущего к Красной площади, который предусмотрительно перекрыли работники полиции. Мера казалась излишней, митингующие не собирались сворачивать с маршрута, ведущего на Болотную площадь, где, по слухам, разносившимся в толпе, монтировали сцену для выступления лидеров оппозиции, идущих во главе Марша Миллионов.