Генералы подвалов

– Ладно. – Барракуда был человеком бывалым, и пятьдесят тысяч долларов наличными не произвели на него ошарашивающего впечатления. Видел он в своей жизни и не такие деньги. Но убедиться в том, что ему не морочат голову, было приятно. – Ладно, – повторил он, не глядя на баксы. – Начнем, помолясь. А с процентами... Давайте начнем работать и решим. Как дело пойдет. Может быть, вообще найдем компромиссный вариант. Филиал какой-нибудь откроем... Если у вас действительно есть большие деньги... В любом случае это, – он притронулся к лежащим на столе зеленым, – мой долг. Как минимум. А с доходом определимся. Нет пока дохода-то никакого. Я же уже два месяца весь навар от комиссии отдаю за проценты бандитам, а новый товар не закупаю – не на что...

– Разберемся, – сказал Димка. – Теперь вопрос номер два. Что за «крыша» у тебя?

– А что? – Барракуда поскучнел. Разговоры о «крышах» всуе не велись. Это был закон.

– "Крышу" надо менять. Иначе они же тебя и «обуют». Вернее, не тебя, а нас.

Барракуда покачал головой. «Обуют»... Уже «обувают».

– Бром и Крюгер. Знаешь таких?

– Нет. А чьи это люди?

– Турка.

– Е... – Димка осекся, покосившись на Настю и закрывая рот ладонью. – Ты чего? Не мог другую «крышу» найти? Это же беспредельщики! Отморозки! Ну, ты даешь... Тут, брат, не семьдесят процентов нам надо брать, а все сто... Да-а-а...

– А у тебя-то как? – спросила Настя у Димки. – Договорился?

– Я-то договорился. Все в порядке. Конечно, мои менты нас возьмут под крыло и с этими уродами мы завтра разберемся, но я думаю, что проблем мы еще с ними нахлебаемся. Они так просто не отстанут...

– Я нашел! – пробормотал Барракуда. – Я их не искал. Они сами меня нашли. Смотрел «Крестного отца»? – спросил он у Димки.

– Ну.

– Вот так и со мной было – сделали мне предложение, от которого я не смог отказаться...

– Ничего, – сказал Димка, – где наша не пропадала, правда, Настя? Прорвемся?

– Чем хуже, тем лучше, – серьезно ответила Настя.

От этой фразы Куз вдруг поежился. Нехорошие у него предчувствия вдруг появились. Он вспомнил, с каким выражением лица Настя произнесла сегодня слово «месть»... Чем хуже, значит, тем лучше?.. Ну-ну...

Глава 5

Виктор Степанович вернулся домой раньше обычного. То, что случилось сегодня, было не неприятностью, а катастрофой. Иначе он не мог назвать этот неожиданный «наезд» ментов и Турка, случившийся прямо рядом со складом. Сто метров не доехали, мать его...

Когда погиб Калмыков, заправлявший транспортировкой товара из Голландии, прорубивший «окно» на таможне и вообще делавший всю работу, а в связи с этим и почти всю прибыль забиравший себе, Виктор Степанович подумал, наконец пришел и его звездный час. С последней партией товара уже все было на мази. Покупатель тоже был на стреме и ждал с денежками...

Откуда прокол, какая сука настучала? Ведь он полностью изменил план встречи, вместо обычного пути повез все на «Парнас», даже деда этого несчастного пришлось замочить – зачем свидетеля оставлять в живых? Шоферюги вообще не в курсе дел были. Они свои люди. Сколько с ними уже сработано, им насрать, куда везти – куда скажет Степаныч, как они его звали, туда и поедут... Бабки хорошие получают, прописку им сделали, квартиры купили.. С их-то уголовным прошлым – кем бы они были сейчас? Их бы как «быков» заурядных уже либо замочили где-нибудь, либо подставили как нечего делать. Неужели все-таки они? Или Вовик? Нет, не может быть. Вовик тоже ничего не знал толком... Про «Парнас» только он, Степаныч, знал. Сам придумал все, и – никому ничего...

Войдя в квартиру, первое, что увидел Виктор Степанович, – это записку жены.

«Дорогуша, я приду поздно, пошла к Вере. Если что, звони, я там. Целую, твой батончик».

«Батончик»! Знал бы этот батончик, что ее Витенька под таким колпаком, из-под которого не выползешь. Подорвана основа основ, на которой держалась вся фирма, – конспирация. Ухитрялись же они несколько лет не контачить ни с какими бандитскими группировками. Ни с ментами, вообще ни с кем... Сами все делали, и никто, ни одна душа не знала об их канале из Голландии...

Теперь знают. Кто? Впрочем, это уже даже и не важно, теперь уже все равно.

Он вошел в комнату, бросил кейс на диван и включил телевизор, убрав звук. Он давно уже делал так – не мог чувствовать себя спокойно, если в углу не горел экран. Поздно ночью, когда передачи прекращались, включал видео – что ни что – порнуху, боевик какой-нибудь. Это чуточку отвлекало, расслабляло.

Виктор Степанович прошел в ванную, включил воду и принялся тщательно мыть руки. Тоже многолетняя привычка. А сегодня еще эта мебель долбаная. Приходилось помогать, поддерживать... Хотя и не любил Виктор Степанович физический труд, деньги, которые потенциально находились внутри этой самой мебели, оправдывали любой напряг...